Он не любил эту часть года. Кабинет министров никуда не переезжал, оставался в столице – и канцлеру теперь предстояло по два-три раза в луну курсировать между Грандтауном и летней резиденцией. Так же, как и прочим министрам, советникам, воеводам, послам иноземных держав и всем, кто еще хотел иметь счастье видеть императора лично.

А даже скоростной гремлинский поезд едет до летней резиденции полдня. Утром выедешь – вечером приедешь. Вечером выедешь – утром приедешь. А если полный день ехать, то приедешь в Ридолено, старую столицу Грандпайра. Кобринская дубрава аккурат между ними.

Поезд остановился на станции Прилесье. Отсюда в глубь заповедника уходила однопутная узкоколейка, так что предстояло переставить вагоны на специальные тележки. Отдельные пассажиры просто пересаживались на небольшую дрезину, но целый императорский поезд, конечно, так перевезти не получалось.

Так что сейчас разодетый гремлин-машинист носился вдоль вагонов и вопил, командуя еще двумя гремлинами в сервапорах. Те поочередно поднимали тяжеленные вагоны со всем грузом, переносили их на соседнюю колею, где уже стояли под парами тележки.

Процедура была долгая, скучная. Глядящий в окно император затосковал. Ему составляли компанию шестеро слуг, любимая гоблинская труппа и канцлер, выглядящий так, будто съел целиком лимон. Чеболдая Второго положительно расстраивала эта вечно кислая мина на лице первого министра.

- Ну-ну, дорогой канцлер, будь же повеселей, - утешил его император. – Совсем скоро мы будем в нашей летней резиденции и сможем насладиться свежим воздухом, рыбалкой и здоровым сном под пение птиц.

- Вы сможете, ваше величество, - согласился канцлер. – А меня даже там не отпустят государственные дела. К тому же завтра утром мне предстоит вернуться в Грандтаун.

- Ты никогда не отдыхаешь, дорогой канцлер. Это вредно для здоровья. Порой мы подумываем, не учредить ли нам новую должность, чтобы снять с тебя часть забот. Возможно, если у нас будет два канцлера, тебе станет полегче... как ты считаешь?..

- Прекрасная мысль, ваше величество, - выдавил из себя канцлер. – Давайте как следует обсудим ее... потом, когда вы вернетесь в столицу...

Хорошо, что император в это время глядел в окно и не видел, как перекосилось лицо его первого министра. Что-что, а делиться властью тот не собирался. Можно представить, что за выскочку этот толстомясый дурак приблизит к себе.

Был уже первый закатный час, дело шло к ужину. Император, за весь день скушавший лишь две жареных курочки, головку сыра, кольцо копченой колбасы и штук двадцать вареных яичек, чувствовал нешуточный голод. Но до летней резиденции оставалась жалкая дюжина вспашек, поезд обещал промчать их минут за двадцать. Если бы не эта глупая перестановка вагонов, Чеболдай Второй давно был бы там, возлежал за пиршественным столом, шутил со своими верными придворными...