— Добрый сон? Или дурной?

Голос Тэаргавар прорезал тишину так неожиданно, что Меред даже вздрогнула. Девушка сильнее закуталась в одеяла, переворачиваясь лицом к огню.

— Добрый. Самый добрый из всех, что мог присниться, — спустя несколько мгновений ответила она. Ей показалось, что ведьма кивнула.

— Вот и славно. Значит, небо слышит нас, раз посылает нам добрые сны — правда ведь?

Меред пристально взглянула на колдунью — да только та оставалась все такой же, таинственной статуей из белого мрамора, недвижимой и холодной. Птица смотрела на нее и не знала, что думать: наслала ли ведьма на нее сон, или прочла ее мысли, или слова ее были лишь совпадением с мыслями самой Меред? Ответов не было — зато в груди теперь появилось светлое тепло, такое прекрасное и легкое, словно тот самый ветер с далеких солнечных берегов. И Меред, прикрывая глаза, тихо шепнула:

— Правда.

========== Глава 30. Игроки ==========

Над синей водой, рябящей и бликующей на солнце, плыли белые кружева яблоневых садов. Будто неведомая мастерица растянула на сложных пяльцах зеленый шелк и принялась плести вокруг него дивные цветы из белоснежных нитей, искусно заплетая их в сложный узор. Остров, заросший яблонями, замер между морской ширью и омутом неба, в которое бы падать и падать, и ветер срывал нежные лепестки с ветвей, кружа их в веселом танце. Волны подбирались прямо к подножиям утесов, на которых раскинулись бесконечные сады, и соленая белая пена облизывала тонкую полосу мелкого золотого песка, усеянного крохотными ракушками и диким янтарем.

В садах царила тишь, и солнечный свет, рассеиваясь сквозь листву и белые цветы, распадался на тысячи сияющих струн, протянутых от неба до самой земли. Он путался в лепестках, в густой молодой траве, а еще — в золотых волосах девушки, танцующей меж деревьев. Ее тихий смех дразнил и манил за собой, и тонкая фигурка мелькала меж стволов легким белым силуэтом. За ней шлейфом стелились по ветру яблоневые цветы, и Меред со всех ног торопилась за ней, пытаясь догнать — только узкое запястье ускользало из рук в тот момент, когда ей казалось, что она поймала хозяйку яблоневого острова. Так ей казалось: девушка непременно должна быть его владычицей.

Она обернулась ровно в тот миг, когда Меред вновь ухватила ее за руку, и за пеленой яблоневых лепестков девушка успела различить тонкие черты ее лица и невероятно красивые глаза, напоминающие летний мед. Она улыбнулась — и в следующий миг обернулась ворохом тех самых сорванных лепестков, что закружили Меред в колдовском вихре, и белое сияние заполнило весь мир, от облаков до самого морского дна.