Она протянула ладонь Меред. Перчатки Аллэи сняла, поэтому Птица ощутила тепло ее кожи, неловко пожимая протянутую руку. Эльфийка сжала ее пальцы с силой — но в то же время со странной нежностью и осторожностью, а в следующий миг она рывком дернула Меред на себя. Ее лицо оказалось совсем близко, и Птица ощутила себя крохотным птенцом, на которого сейчас набросится змея. Она оцепенела, сжавшись и напрягшись, но Аллэивар лишь тихонько выдохнула:

— Береги себя, стриженная. Таких девиц, как ты, по всему миру на пальцах пересчитать можно. А мне бы хотелось поглядеть на тебя еще.

Короткое «еще» свистящим шепотом прошлось по коже, щекоча затылок. Меред сдавленно кивнула, старательно пряча глаза — слишком личным показалось ей это слово, слишком многообещающим, не предназначенных для чужих ушей. Богиня, я ведь и впрямь боюсь ее. Она все же осмелилась поднять взгляд на Аллэи — эльфийка была выше ее и нависала над ней дикой химерой, — и сухо пожелать:

— И ты будь осторожна, Ищущая Аллэивар. Доброго тебе пути.

Аллэи криво ухмыльнулась и отпустила ладонь Меред. Мороз тут же вцепился в кожу, нагретую чужой рукой, и Птица невольно сжала кулак. Женщина подземелий отвела глаза и развернулась к Атеа и Тэарге.

— Ты, златовласка, тоже береги себя! Не ввязывайся туда, куда не надо, — Атеа обворожительно улыбнулась ей в ответ, демонстрируя ряд ровных белых зубов. Напоследок Ищущая задумчиво оглядела Тэаргавар, а затем почтительно склонилась — не в пояс, но достаточно низко, — Пусть небо сохранит тебя, Знающая.

Ведьма кивнула женщине.

— Я буду молиться за Лореотт. С моим уходом кое-что изменится… — она помедлила, — Позаботьтесь о праматушке Мэгавар. Сейчас ей будет очень тяжело.

Аллэи непонимающе вздернула бровь, но ведьма больше не проронила ни слова. Холодный ветер колыхал ткань ее пальто, но капюшон все так же оставался на месте, словно гвоздем прибитый. Меред вдруг стало интересно, как же она выглядит. Об альбиносах она лишь слышала, но совершенно не представляла, какие они. Знала, что волосы их белее снега — и что глаза у них часто бывают красными. Рожденных луной считали проклятыми небом, а потому те редко выживали в человеческих городах. На этом все знания Меред заканчивались.

Тем временем Ищущая уже шла к своей химере. За ней увязался зверь Тэарги, и ведьма не стала его удерживать. Неужто пешком собралась идти? Меред с сомнением оглядела Знающую: пока что создавалось впечатление, что она очень тонкая и хрупкая, несмотря на высокий рост, и Птица не знала, выдержит ли та переход. А может, и сама Тэаргавар сейчас уйдет в другом направлении? Она ведь сказала, что будет делить с ними путь до тех пор, пока не решит выбрать другую дорогу — и втайне Меред надеялась, что этот момент наступит сейчас. Присутствие ведьмы страшило ее куда сильнее, чем опасность, что могла бы таиться где-нибудь в тени скал.