Мужчина поднялся на крыльцо, останавливаясь напротив нее. Он оказался худощавым — плечи его, спрятанные под темно-зеленой тканью пальто, едва ли были шире, чем у самой Атеа. Понять, сколько ему лет, Птица не могла, однако готова была поклясться, что перед ней — старый эльф, видевший уже столько на своем веку, что хватило бы на тысячи книг. В том, как он держал голову, как смотрел, во всей его позе — ощущалось какое-то превосходство, убежденность в собственной мудрости и силе, презрение к смертным — и к самой Атеа. И она не собиралась пасовать.

— Господин Тэаран? — поинтересовалась она, вложив в короткий вопрос все безразличие, на которое только была способна.

— Верно. А вы, я так полагаю, госпожа Атеа? — голос у него оказался таким же бесцветным, как и он сам: холодным, не богатым интонациями, не запоминающимся. Он оглядывал ее, словно она была выставленной на продажу лошадью, и ей неимоверно захотелось прямо сейчас схватить его за длинные каштановые лохмы, намотать их на кулак и приставить к его горлу Крыло. Вместо этого девушка едко улыбнулась ему.

— Она самая. Пойдемте — не стоит прозябать на таком холоде.

Оставив верхнюю одежду служанкам, они вдвоем прошли в обеденный зал, ныне пустующий — Виалла приказала всем домочадцам освободить его к приходу Тэарана. На длинном столе, укрытом белоснежной скатертью, высился хрустальный графин, наполненный благородным темным вином, а на круглых бокалах из тончайшего стекла танцевал свет. Атеа опустилась за стол, скрещивая руки на груди, и внимательно взглянула на Тэарана, усевшегося напротив нее. По намертво застегнутому вороту камзола эльфа бежала вышитая дорожка перевитых меж собой лоз и листьев, изукрашенных золотой нитью, а глубокий зеленый цвет ткани был идеально подобран под цвет глаз посла. Хартанэ, почему некоторые мужчины порой ведут себя хуже городских придворных куриц? Вслух же она лишь заметила:

— Виалла рассказала мне, что вы захотели меня увидеть. Не вижу смысла долго ходить вокруг да около, господин Тэаран. Я внимательно слушаю вас.

Подоспевшая служанка наполнила их бокалы, не поднимая головы, а затем поспешила покинуть зал, тихонько прикрывая за собой дверь. Эльф некоторое время разглядывал Атеа поверх тонкого золоченного края бокала, а затем пригубил вино. Движения его были плавными, размеренными — такими, словно он не знал ни спешки, ни торопливости. Сделав два глотка, он так же аккуратно поставил бокал на стол и склонил голову набок.

— Пожалуй, смысла и впрямь нет, госпожа Атеа. До меня дошел слух насчет того, зачем вы прибыли в Расфаль. Признаться, таких, как вы, здесь набралось уже несколько штук — и Совет разворачивал их туда же, откуда они явились, только заслышав о них. Слишком много нынче шарлатанов, госпожа Атеа. О вас пока еще Совет не слышал — но это лишь пока. Я так понимаю, вы намерены сделать все для того, чтобы он узнал о вас в ближайшее время.