Поэт задыхался в объятиях стригона, из последних сил защищаясь от укуса… Отступал, сходил с прямой, пока наконец не почувствовал что-то под ногами…
Стригон навалился изо всех сил, бился, рычал и высовывал трепещущий язык. Вийон крикнул, споткнулся, полетел назад, к камину. Юрген свалился на него, и тогда поэт издал торжествующий крик и согнул ноги, принял тело упыря на согнутые голени, а потом изо всех сил распрямил их, перебрасывая вампира через голову и плечо – прямо в огонь.
Стригон с воем рухнул в пламя, разбрасывая подгоревшие поленья, поднимая тысячи маленьких искр, словно из кузнечного горна. Завыл, захрипел, собрался и принялся подниматься на ноги. Но пламя оказалось быстрее. Кафтан его и йопула занялись огнем. Пламя пробежало вдоль рукавов, добралось до сбитых волос.
Вийон отступал от пылающей фигуры. Юрген выл и трясся, но приближался к человеку, словно проклятый, вызванный из ада святотатственной силой волшебника или гусита, при жизни расплачивающийся за свои ошибки и принятие святого причастия
Вийон отступал перед ним. Прошел рядом с печью, между бочками с вином, отошел за покрытые шкурами лавки, а проклятый зацепился за них, сбил пучки трав, висящие неподалеку от очага, упал на скамейки. Пламя выстрелило выше, объяло сухие листья аконита и веточки вереска, прыгнуло к потолку, заплясало среди шкур.
А потом стригон завыл, споткнулся снова о табурет, застрял, заметался между бочками, повалился под стену. Висящий на ней занавес тут же занялся огнем.
Вийон вскочил. Пробрался рядом со столом, ворвался в сени, подскочил к воротам, ударил коленом, подбивая вверх балку, блокирующую обе створки, а потом отскочил под стену.
Правильно сделал. Двери распахнулись с треском, когда конь Марчина из Мышинца надавил на них задом, ошалевшие скакуны ворвались внутрь, словно спутанный клубок стихий. Конь Жвикулиса въехал, волоча за собой тело стригона, воткнувшего зубы в его грудь, встал дыбом, ударяя передними копытами в тело упыря, превращая его в тряпичный ком. Марчин из Мышинца пригвоздил одержимого острием к полу, а Доброгост, который успел соскочить на землю, одним ударом прервал несчастную жизнь твари, посылая ее в страну вечного покоя.
Вийон закрыл и запер на засов двери. Как ни странно, без проблем. Как видно, святой Франциск был добр к своему тезке.
– Что тут происходит? – выдохнул Ян из Дыдни. – Отчего, черт тебя лысый подери, так долго?
– Были проблемы с Юргеном, – пробормотал Вийон. – Он превратился в стригона и… – на все остальное хватило простого пожатия плеч.