Карабкавшаяся по соседнему столбу Гальяна то и дело стонала. Продвигалась она медленно, короткими рывками, обхватывая ствол локтем больной руки, а затем подтягиваясь на несколько дюймов здоровой.

– Вспомни зеркало Схола Петке. Расфокусируйся, – подсказала ей Земолай, и голос ее прозвучал чисто и звонко, словно и не было многолетних боевых кличей в полете.

Вверху и впереди парила окруженная текучим сиянием громадная серебристая платформа. Они проникли в царство богов через густые джунгли и в отсутствие крыльев вынуждены были прокладывать путь через точки, где столбы соприкасались друг с другом.

Земолай шла первой, медленно и осторожно. Плечи и бедра горели от усилий, но словно бы где-то далеко. Здесь она чувствовала себя легче, спокойнее. И цель виделась четко и ясно, чего ей так не хватало на крыше Кемьяны. Даже нервная спешка отпустила, хотя в глубине души Земолай понимала, что время, им отпущенное, стремительно убывает.

– Расфокусируйся… – выдохнула Гальяна.

Они держали путь к платформе, и единственный звук в здешнем бескрайнем пространстве издавали их тела, шурша лианами. Земолай некогда было возиться с крюками и карабинами, и она почти обрадовалась, что Рустайя со своими скалолазными протезами остался внизу. Мысль о том, чтобы нанести хоть малейший непоправимый ущерб окружающему великолепию, казалась невыносимой.

Земолай лезла как придется, и ее сердце норовило выскочить через горло всякий раз, когда приходилось тянуться над бездной, перебираясь с одного столба на другой.

Подъем, поворот, подъем, поворот – и так, пока не выбрались на самый верх мерно колыхавшегося древесного полога и край платформы не оказался совсем близко. Однако ни один из столбов не подходил вплотную к металлу – лишь несколько хлипких усиков, каким ни за что не выдержать ее веса. Ближайшая устойчивая опора располагалась от платформы чуть дальше чем на расстоянии вытянутой руки.

– Придется прыгнуть, – вздохнула некогда-крылатая, еле слышно добавив: – Недалеко.

– Погоди, что…

Дослушивать Земолай не стала, дабы не расплескать уверенность, которую столь тщательно лелеяла на протяжении всего их безумного похода. Она согнула ноющие ноги раз-другой, а затем оттолкнулась и прянула, вытянув руки, в пустоту.

Она ухватилась за край и заскользила, пытаясь зацепиться за скользкий металл. Ее ноги свободно болтались над пропастью, и на миг ей показалось, что подтянуться не хватит сил… но, покачавшись рискованно мелкими движениями, она вытолкнула корпус вверх и оперлась на локти. Оттуда уже перекинулась верхней половиной тела на платформу и, плевать на гордость, извиваясь, подтянула ноги.