Филипп бросил пронзительный взгляд на стайку девиц, исчезнувшую за углом, и последовал внутрь дома за молчаливым, но улыбчивым Шауни. Оба они, седые и худые, разве что Шауни ступал мягко, а в движениях Филиппа кипела энергия, прошли три комнаты. Дом был небольшим и обставленным на удивление скромно для такого богатого барона, как Теорат Черный. Именно мимо его виноградных плантаций проезжали солрагцы, именно на его рудниках добывали лучшее железо, с которым по качеству могли тягаться только месторождения в Солраге. А еще барон владел многочисленными полями, фермой летардийских овец, где стригли лучшую шерсть, и городом Летар-у-Бофора. В городе ремесленники ковали для Теората мечи на продажу, а ткачи превращали руно в дорогое сукно.

Безмолвный Шауни, которого уже давненько прозвали за спиной Молчуном, привел Филиппа в угловую комнату на первом этаже. Там граф скинул дорожный костюм, посеревший от пыли, ибо не жалел ни себя, ни своих гвардейцев с конями. Чуть позже явился слуга, деликатно пригласивший графа в натопленную баню.

Обмывшись и приведя в порядок отросшую бороду, Филипп с закатом солнца вошел в угловую светлую гостиную, устланную южными коврами, но по меркам Брасо-Дэнто весьма недорогими.

Два старейшины, Теорат и Шауни, уже полусидели на скамьях.

— Ну что, Филипп, садись, будь гостем… — указал барон на скамью напротив. — Ты прежде не имел привычки покидать Перепутные земли до празднества урожая.

— Безотлагательные дела, так и есть. А как вы, уважаемые Теорат и Шауни?

— Потихоньку, помаленьку. Торгую, договариваюсь… — Теорат усмехнулся. Улыбка у него была тоже острой. — У Черной Найги кипит жизнь. Это не Дальний Север, где старейшины властвуют по праву дара. Тут царствуют южные порядки.

— И достаточно ли дохода приносит торговля рабами?

В комнату внесли кувшин с теплой кровью. Филипп взял чарку.

— Весьма. На Юге ценят северных барышень, а северные верят, что южанам интересно их умение… петь и танцевать.

— Через кого же вы обходите запрет на торговлю рабами? — поинтересовался Филипп.

— Я же сказал, здесь возобладали южные порядки. И купить можно любого, будь то капитан корабля, который сделает вид, что не знает о составе груза в трюме, или ревизор, который вместо глупых девиц запишет в журнал лес, или главный таможенник, получающий каждую Самамовку тугой кошель золота. Ибо если не платить и не огрызаться, то, Филипп, начнут приглядываться к бессмертию, откроют глаза. Люд здесь не такой топорный, как на Севере. И в продажу души демонам не верит так, как это было даже две сотни лет назад.