Вздрогнув от боли, я отвернулась, когда в моих ушах раздался крик матери, которая бросила своего младенца в воду. Крик, который я слышала в своем сне. На пути в Радужный дворец я чувствовала себя чужой в своем теле.
Я шла… шла… И с каждым шагом все глубже погружалась в размышления.
Может быть, мой сон был знамением или мир молил меня о помощи, чтобы я спасла жизни невинных… Может быть, он хотел, чтобы я освободила народ Миенаса от тирании жестокой королевы.
Я не знала, как смогу это сделать, тем более будучи без сил, но решительно и смело шагала к Радужному дворцу.
Оставив беременную пери позади, я отправилась в путь, желая смерти Майсы.
Она, конечно, ничего не заподозрит. Я могу сделать вид, что наношу светский визит, и вонзить нож ей в сонную артерию, чтобы она истекла кровью на своем троне в считаные секунды. Или же я могла воткнуть кинжал прямо ей в сердце, чтобы этой стерве небо с овчинку показалось.
Я нахмурилась и крепко стиснула зубы.
– Молю тебя!
Шелест сухих листьев под ногами заглушил голос пери. Я продолжила идти, делая вид, что не слышу, но она снова окликнула:
– Эй! Подожди!
Она пыталась догнать меня, быстро ступая по земле и листьям.
– Пожалуйста, остановись! – Я не понимала, как быстро шла, пока пери, бежавшая за мной несколько минут, не остановила меня, хватая за руки и тяжело дыша.
Я вырвала руку и повернулась. Мой невидящий взгляд встретился с ее.
Слезы, стоявшие в ее глазах, дрожащие руки и уставшее лицо врезались мне в память, будто пощечина, и я вернулась в реальность, увидев то, что не заметила раньше, – ее грустные глаза.