Айлек совсем не помнил, когда они продолжили путь и кто приютил их на ночь. Кажется, под вечер дождь утихомирился и перешёл в невесомую морось. В воздухе пахло сырой землёй и мелкими гадами, которые вытряхнулись из своих дыр навстречу стихии воды.

Утром Айлек проснулся раньше остальных – наверное, потому что уже несколько дней толком не бодрствовал. В полутёмной, роскошно обставленной комнате Венда и Фелтон спали на диване, свернувшись калачиком, а Меркурус закутался в одеяло, лёжа то ли прямо на полу, то ли на ковре. Сам Айлек скрючился в жёстком кресле. Он понятия не имел, как здесь оказался – сам залез или Меркурус его уложил? Спина и ноги затекли от неудобной позы, и Айлек не без труда выпрямился, потянулся и выглянул в окно, отодвинув тяжёлую штору.

Дом, судя по всему, стоял на холме: Айлеку открылся вид на молочно-белые поля с островками рощиц, то ли дубовых, то ли буковых, и на Алмазные горы вдали. Ночью снова выпал снег, и от весенней атмосферы не осталось и следа, словно и не было никакой оттепели. Солнце уже поднялось, но запуталось в низких дымчатых облаках, заливая долину холодным матовым светом.

Айлек бесшумно распахнул дверь террасы и спустился в сад. Здесь не было ни души. Травник долго бродил по заваленным снегом тропинкам, лаская длинными пальцами трепещущие веточки стрельчатого барбарисника, и от каждого прикосновения на землю падали рубиновые ягоды.

Больше всего Айлеку хотелось лечь лицом в снег, втянуть в себя дух земли и не шевелиться, однако он знал, что сейчас, наоборот, нужно двигаться: разогнать жидкую кровь в слабом теле, не дать яду сожрать его изнутри. Он чувствовал, что и так спал слишком долго. Вены на руках и висках болезненно пульсировали; его тошнило, и перед глазами плавали бурые пятна. Если бы только у него была настойка, хотя бы полфляги, хотя бы глоток!.. Но Фелтон уничтожил все запасы сушёных ягод – безжалостно спалил их в огне.

Айлек скрипнул зубами, согнулся пополам, ухватившись руками за шершавую стену дома, и его вырвало. В прояснившейся голове всплыли воспоминания о вечере, когда Венда уговорила его попробовать мясо, после чего он всю ночь мучился животом. Сколько же боли и тревог может выпасть на долю травника, если тот подводит общину! Наверное, сама природа наказывала его… Или, может, община прокляла Айлека за то, что он сбежал. А всё почему? Потому что он малодушный трус. Потому что соблазнился чужестранкой! И ведь это она завела его в глухой край, где вечно сыро и мерзко и где люди-дикари убивают живое ради удовольствия. Она виновата…