Меркурус осёкся.

– Я… ударил тебя?

Она не ответила. Отвела глаза.

– Венда…

– Угу, теперь я снова Венда?

Марк отступил на шаг и сжал руки в кулаки. Принялся вспоминать, медленно распутывая ленту событий столь давних, что они казались почти фантастическими.

– В таверне, где Айлек отравился? Расскажи мне!

Венда тяжело вздохнула.

– Ударил бутылкой в погребе, да. Я потом прятала синяк под волосами и шапкой. Ты что, даже не заметил?

– Я пил настойку Айлека, и у меня чертовски болела нога. И да, тогда я правда думал, что убил его… – Марк опустился на холодный камень, стоять больше не было сил. – Венда, прости! Прости меня! Я не могу так больше, когда ты смотришь на меня как на ничтожество… Я ничего этого не хотел и никого не убивал! Я…

– Я, я, я, – пробормотала Венда и закатила глаза.

Сначала Марку показалось, что его искренние слова – пустой звук для неё, как вдруг она усмехнулась и выдохнула с облегчением.

– Да, – чуть твёрже сказал он. – Всё это – я. Человек, который ни за что не причинит тебе вреда или боли. Неважно, станешь ты старейшиной, переводчицей или актрисой бродячего театра, я буду в первых рядах, чтобы…

– Ядрёный корень! Венда! – раздался голос Фелтона из темноты.

И Марк неохотно исправился:

– Ладно, похоже, первым всегда будет он.

– Чтобы что? – воскликнула Венда. У них было ещё несколько секунд. – Ты не договорил!

– Чтобы…

Слова один за другим вспыхивали в сознании. Оберегать? Поддерживать? Верить в неё? Как собрать всё это вместе?! Меркурус был мастером прикладных искусств, а не ладных речей, и уж тем более он не привык облекать в слова свои чувства. Он предпочёл бы просто её обнять, но между ними был ещё целый метр, и он казался непреодолимым. Если бы она снова отвернулась, отпрянула, он бы, наверное, этого не пережил.

– Насчёт Айлека… – заговорила Венда, но тут в круг света ворвался Фелтон.