Самое любопытное открытие он совершил при ближайшем рассмотрении звездных карт. В элантийской крепости он этого не заметил, но два квадранта казались пустыми, если не считать очертаний самих Богов-Демонов, сверкающих звездной пылью. Звездные карты представляли собой фрагменты ночного неба, составленные из определенного места в определенное время, и хотя на двух других фигуры Богов-Демонов были наложены на небо со звездами, Лазурный Тигр и Серебряный Дракон просто существовали на холсте черного небытия.

– Может быть, мама так и не узнала, где их искать, – предположила Лань, когда он упомянул об этом. – Или они были уничтожены.

Насколько Цзэнь знал, Бога-Демона невозможно было уничтожить, но он предпочел промолчать и начать поиски с двух других, полностью составленных карт.

Даже с учетом того, что работы стало в два раза меньше, расшифровка одного фрагмента заняло уйму времени. Нуждаясь в темноте, они спали днем и просыпались на закате под крики и песни деревенских детей, возвращавшихся домой с возделывания полей. В деревне детей было не так много, но их заводные песни на сладком южном диалекте Хин оживляли пустынные улочки.

«Завоевание – странная штука», – подумал Цзэнь. В то время как Хаак Гуна, Тяньцзин и другие большие города были клеймены элантийцами, существовали такие места, как Край Небес и эта крошечная деревушка, маленькие укрытия, избежавшие тяжести вторжения.

По крайней мере, пока.

Музыка смолкла, и звездные карты исчезли. Лань со вздохом плюхнулась на кровать с окариной в руке.

– В первый и в последний раз жалею, что мастер Геомантии, он же тухлое яйцо, сейчас не с нами.

Они провели в деревне Сияющего Лунного Пруда три ночи, две из которых работали над расшифровкой звездных карт. Цзэнь кое-чему научился в школе под руководством, если это можно так назвать, мастера Фэна. Тогда он считал звездные карты бесполезным, устаревшим методом картографирования, ибо кому придет в голову составлять карту ночного неба, когда под ногами твердая почва?

Как же он жалел об этом теперь.

Цзэнь поднял взгляд от пергамента, на котором, склонившись, записывал то, что видел в созданной Лань иллюзии. В открытом окне было видно, как солнце скрылось за горой. Небо дышало яркими оранжевыми и коралловыми оттенками. Скоро дети с песнями вернутся домой, зажгутся свечи, и деревня в конце концов погрузится в сон.

– Тебе нужно продолжать играть, – сказал Цзэнь, – или я не смогу расшифровать звездные карты.

– Дай мне отдохнуть несколько минут. – Лань зевнула, и в ее глазах появился игривый блеск. – Не хочешь поиграть, а я порисую?