«...впечатляющий».

Она замолчала, внутренне корчась от своей оплошности. «Черт! Зачем я это сказала?» «Впечатляющий» – это слишком... лично!

Маркиза де Эгринья слегка приподняла бровь. Уголки ее губ дрогнули в едва уловимой, довольной улыбке. Она увидела то, что хотела: не просто вежливый комплимент, а спонтанную реакцию. И оценила, как Елена, несмотря на смущение и траур, мгновенно взяла себя в руки, ее лицо вновь стало безупречно вежливым и закрытым.

«О, я рада, что вы это заметили, дорогая графиня», – промурлыкала маркиза, и в ее голосе зазвучало искреннее удовольствие. «Леонард... он особенный. Со своим характером, конечно. Но когда он берется за дело – будь то бал или... что-то более серьезное – он вкладывает в него всю свою невероятную энергию и ловкость. И то, как он изменился, доставляет мне огромную радость. Приятно видеть, что его усилия оценены такой проницательной дамой, как вы». Она кивнула Елене, полная скрытого смысла. «Теперь извините, я вижу, герцогиня де Лонгвиль манит меня своим веером. Надеюсь, вы еще насладитесь вечером, графиня».

С легким шорохом шелков маркиза растворилась в толпе, оставив Елену с ощущением, что она только что прошла через минное поле, едва не подорвавшись, но все же сохранив внешнее достоинство. Маркиза отметила ее умение держать удар, ее светскую выучку... и ее невольную реакцию на Леонарда. «Прекрасно. Просто прекрасно», – с горькой иронией подумала Елена, чувствуя, как дрожь в руках, спрятанных в складках платья, усиливается.

Ее взгляд невольно искал его вновь. И нашел. Он разговаривал с важным, надменным господином (герцогом де Ламбером, как позже шепнула соседка) и... подозвал к себе молодого человека (Арман де Люсьен, кузен Леонарда). Она видела, как лицо кузена сначала покраснело от гнева, когда Леонард что-то сказал, жестикулируя в сторону зала (о «землях»?). Видела, как Арман резко схватил Леонарда за локоть и оттащил за колонну, явно кипя от негодования, его шея напряглась.