На чердаке пахло пылью и сухим пометом, сизые птицы сидели нахохлившись на жердях, прибитых вдоль покатой крыши. Света было недостаточно, чтобы оглядеться, стоя у безопасного люка, Ваня прошел чуть вперед.

Сквозь щели в крыше просачивался туман. Ваня подошел ближе к жердям и протянул руку, погладить маленького голубя, недовольно забулькавшего, стоило мальчику дотронуться по его спинки.

Ваня отдернул руку, птица была живая. Ему почему-то очень ясно представилось теперь, что птицы живые, такие же живые, как он и мама. Мальчика всегда пугали голуби, живущие во мраке, среди гари и пыли. Иногда он думал, что на чердаке обитают вовсе не голуби, а что-то другое. Он никогда не видел, чтобы мама их кормила или носила им воду. Она всегда поднималась сюда только за тем, чтобы забрать птицу и убить. Должно быть на чердаке было окошко или дверца, через которую голуби улетали и возвращались.

В углах нашлась пыльная паутина, а на полу сор, перья и хрупкие кости, но никаких окошек, дверей или дыр. С чердака Ваня вернулся озадаченный, зажег от огарка еще одну свечу, а подумав, вторую и третью, ему вдруг стало очень страшно оставаться в темноте одному.

* * *

«Совы – то, чем кажутся», – Настя снова прочитала переиначенную цитату, написанную на баннере, натянутом над барной стойкой.

«Бессмыслица», – уже который раз девушка вынесла вердикт фантазии декораторов совиного кафе, занимавшего первый этаж многоэтажки рядом с Тверской.

Вопреки ожиданиям посетителей, кафе украшали не плакаты с Гарри Поттером и Буклей, Мудрой Савой и Винни Пухом. На задрапированных черной тканью стенах висели написанные маслом картины – и непременным атрибутом каждой были совы и их ближайшие пернатые родственники. Обнаженные ведьмы скользили на метлах сквозь ночь в сопровождении неясытей. Филины разрывали на части отчаянно визжащую кошку.

Среди картин висели дагерротипы, на них женщины, закутанные в черные покрывала, держали на коленях детей. Было в них что-то жуткое. Чьи лица скрывала ткань? Матерей или кого-то еще? Удивление вызывали и чучела сов, «сидевшие» на затянутых декоративной паутиной оленьих и лосиных рогах. Не всегда было понятно, где живые птицы, а где набитые трухой. Пластиковые емкости с водой, расставленные на полу, чтобы совы могли в них споласкивать перья, казались инородными в интерьере, выполненном в стиле ар-деко. Чужими были и кофемашина на барной стойке, и касса, и витрина с сувенирами (тут фантазия декораторам дала сбой – и среди брелков, кошельков и прочей ерунды с совиной атрибутикой лежали часы-снитч).