– Обязательно попросите, – сказала миссис Уивер.

После завтрака Филипу Холройду стало ужасно стыдно за свою несдержанность. Это было так на него не похоже, да к тому же из-за такой ерунды. Он винил снотворное, иногда вызывавшее в нем раздражительность, в частности в отношении противоположного пола, которую еще подстегнуло утреннее поведение миссис Уивер. Бедная женщина, она имела полное право в него влюбиться, каким бы вздором это ни представлялось, и разве Гёте не сказал: «Если я вас люблю, то вам какое дело?» Когда она придет за распоряжениями, он извинится перед ней, однако бардак от этого не исчезнет, и нужно скорее попросить миссис Физерстоун прибраться в тумбе. Он, разумеется, будет сдержан, ведь, принимая во внимание отказ миссис Уивер признать вину, это могла быть она: как-никак, его спальня находилась в ее юрисдикции. Но вряд ли это она. Любовь, подчас внушающую страх, опаснейшую даже в пустяках, пою[85]. Если он не будет осторожен в выражениях, ему грозит потеря обеих прислужниц. Пожалуй, лучше взять всю вину на себя.

Мог ли он сам устроить такое? Писатели печально известны рассеянностью. Его встревожила эта мысль, но она была слишком фантастична, и он выбросил ее из головы и отправился на поиски миссис Физерстоун.

Он ее не нашел. И даже не слышал неразборчивых, но несомненных звуков ее присутствия в доме. Дом хранил тишину. Вернувшись в гостиную, Филип взглянул на нее свежим взглядом и понял, что здесь не прибирались со вчерашнего дня. Кругом царил беспорядок и небрежение. В уме у него закружились возможные объяснения. Домработницы печально известны своим непостоянством. Возможно, миссис Физерстоун прониклась к нему неприязнью, возможно, она приняла его излишне фривольную манеру общения за чувство более глубокое, точно так же, как миссис Уивер. Возможно…

Прежде чем войти в кухню, он неожиданно для себя постучался. Миссис Уивер держалась нейтрально, не выказала ни радости, ни грусти. Не видела ли она миссис Физерстоун? Нет. Нет ли у нее соображений, почему не пришла миссис Физерстоун? Нет, ее не интересуют дела миссис Физерстоун. Эти домработницы…

– Тогда мне лучше сходить и проверить, все ли с ней в порядке, – перебил ее Филип. – И сразу скажу, что предпочел бы на ланч… А на ужин… Омлет вчера вечером был восхитителен. Вы замечательная повариха, миссис Уивер!

Как приятно выбраться из дома на свежий воздух! Филип с удовольствием прошелся по деревенской дороге, усеянной коровьими лепешками, мягко блестевшими на сентябрьском солнце. Когда же он дошел до дома миссис Физерстоун, беленого коттеджа с решетчатым крыльцом, ее дочь сообщила ему, что мать лежит больная.