– Какой же?

– Что я отравилась газом. Я засунула голову в газовую духовку. С чего бы мне вдруг приснилось такое?

– В самом деле, – сказал Филип. – Но в снах все не так, как наяву, вы же знаете.

– В этом я не уверена, – задумчиво проговорила миссис Уивер. – Не уверена. Я заказала такси на десять часов. Пойду приготовлю вам завтрак.

Повинуясь порыву, Филип выскочил из постели. И задел ногой что-то твердое – это был шампур. Шампур для мяса.

– Миссис Уивер, – крикнул он, – вы кое-что забыли.

Когда она вернулась, он протянул ей шампур.

– Шампур? – удивилась она. – Как он сюда попал?

Она выронила его, и он упал между ними, показывая острием – как с торжеством отметил Филип, – в ее сторону. Она нагнулась за ним.

– Нет, оставьте, – сказал Филип. – Я сам. А вы можете сделать для меня две вещи.

– Да, сэр.

– Во-первых, будьте добры, позвоните в Шаттлвортскую больницу и спросите, как здоровье миссис Физерстоун.

Миссис Уивер выполнила поручение и, вернувшись, сообщила с бесстрастным видом, что миссис Физерстоун пошла на поправку.

– А теперь, будьте любезны, положите пузырек с маслом обратно в аптечку.

Сидя на кровати, он наблюдал, как она открывает выпуклые дверцы. Он сразу заметил, что все его колдовское сооружение было убрано.

– Скажите мне кое-что, – велел он. – Вы знаете, кто прибрался в тумбе?

– Нет, сэр, – сказала она и вышла из комнаты.

Трогая пальцем шампур – длинный, тонкий и острый, увенчанный традиционным крюком, – Филип был почти готов ей поверить.

Неожиданно его взгляд упал на узорчатый херизский ковер, остававшийся в небрежении последние несколько дней. Поначалу смятенный разум Филипа увидел самый обыкновенный ковер, но постепенно тот начал передавать ему свое бессловесное послание. Кто же выткал его, задумался Филип, кто расцветил его в тон его собственным мыслям? Какие страсти вплелись в узор, сочетав бледно-красный и темно-красный? Этого он никогда не узнает, но это неважно. В самом деле, все как будто стало неважно, отступив перед шелковым волшебством.