Она выбила Алексаняну передний зуб за то, что тот как-то раз зажал ее в классе. А когда из-за родительского скандала к ним домой приехала полиция, Юлька подралась с полицейским, и ее сутки продержали в обезьяннике.

Да и цепляться к Толику первой обычно начинала она. Но Катька Рогожина все равно была хуже.

– Заставишь нас тебя оттуда доставать, пожалеешь, – предупредила Катька.

И Коняхин в этом не сомневался.

Рогожина была злая. По-настоящему злая. Ей нравилось делать больно другим и смотреть на чужие страдания.

Однако лицо у нее было красивое, может даже лучше, чем у Синяевой: скуластое, с аккуратно вздернутым носиком и дымчатыми, обведенными ярко-черной подводкой серо-голубыми глазами, в которых всегда читалась только злоба.

Одевалась Катька как гопница. Спортивки, олимпийки, свитера со спущенными рукавами, спартаковские шарфы и балахоны с капюшонами. У нее было три старших брата, и часть этих вещей, без сомнения, принадлежала им.

Стоило Толику выбраться на дорожку, Синяева сразу же отобрала у него тубус, а Рогожина схватила его за подбородок и, больно сжав пальцы, притянула к себе.

– Что у тебя в трубе?

– Географические карты.

– Зачем?

– Проект для Ирины Евгеньевны.

Синяева скептически прищурилась.

– Уверен?

– Могу показать. – Толик потянулся к тубусу, но Синяева отскочила и, хихикнув, стукнула мальчишку этим самым тубусом по голове.

Мимо них по дорожке прошел мрачный мужчина в натянутой на глаза шапке, и девчонки, притихнув, пережидали, пока он удалится.

– Пожалуй, заберу это себе, – заявила Синяева. – Будет моя дубинка.

– Дай посмотреть. – Рогожина взяла у нее тубус, раскрыла и вытащила свернутые трубочкой политические карты мира, на которых в разных местах были наклеены картинки с изображением людских столпотворений: давка в токийском метро, переполненные индийские кварталы, забитые пляжи в Китае и Индонезии, час пик в Москве.

Тема проекта называлась: «Перенаселение мира».

Компьютер в их поселковой школе имелся лишь в классе физики, потому что физичка была директором. Так что никаких презентаций им не светило. Делали все по старинке, «руками», кто во что горазд.