Она поймала его руку, поцеловала в раскрытую ладонь, попросила:

– Расскажи, как всё случилось?

– Не надо тебе, Мари.

– Надо. Нет никого, кто был бы больше меня виновен в том, что с ними произошло. Пусть это будет моя кара, Гордей, моё наказание. Расскажи!

Это был короткий рассказ. Наверное, Гордей не хотел причинять ей ещё большую боль. Когда он закончил, Марфа расплакалась. Слёзы катились по её щекам, плечи вздрагивали от сдерживаемых рыданий, а Гордей обнимал её, гладил по волосам, баюкал, словно она была юной и невинной, словно всё у неё было впереди. Словно у них обоих всё было впереди.

Он засобирался обратно, когда наползающий с болота туман едва заметно подсветило золотым – верный признак приближающегося рассвета.

– Мне пора, любимая.

Они стояли, обнявшись, на крыльце, не в силах расстаться, с невыносимой ясностью осознавая, что это последнее их прощание.

– Я тебя провожу, – сказала Марфа и первая ступила на мокрую от росы траву.

– Это опасно. Мы не можем так рисковать.