Потом, когда он, облегченный и довольный, привел себя в надлежащий вид, прибежал сержант Ющенко.

— Товарищ полковник, наступление началось успешно!

— Отлично! — Чумичев весело вошел в землянку-столовую. — Обедать!

Вошли офицеры штаба, энергичные и тоже веселые.

— Наступление началось успешно, Трифон Тимофеевич!

— Знаю, знаю! Ради такого случая можно… по маленькой!

Солдат-официант быстро и бесшумно накрыл на стол.

— Ну, за победу!

— За победу!

— А теперь за работу: едем партийные билеты вручать!

* * *

Поле содрогалось, как живое, и в нем гибли штрафники. Ненасытная лапа смерти с каким-то игривым удальством нанизывала их на свой страшный вертел. Казалось, что проще — пробежать двести метров от траншеи до траншеи, но среди взбесившейся земли вдруг исчезли все ориентиры и направления, и, чтобы не заблудиться, не влипнуть в гибельную топь земли, Фролов изо всех сил бежал за дымной танковой броней, а рядом с ним бежали еще три-четыре человека. Он даже не знал кто. Но ему лишь казалось, что он бежал. Просто он задыхался в чаду. Пороховая гарь и выхлопные газы выедали ему легкие, он падал в воронки, его обдавало ядовитым дыханием рвущихся снарядов, он видел только серо-черный силуэт брони и боялся потерять сознание.

Опомнился он за линией немецких окопов. Здесь он снова был в состоянии расчленять сплетенные воедино звуки. Танки, обходя овраг и лесок, повернули влево, а Фролов припал на колено и кашлял. А где Васек?

Васек лежал скорчившись, охватив руками живот. Фролов перенес паренька к кустам, уложил поудобнее.

— Умру?.. — проговорил Васек. — Нельзя мне. Подумает, она виновата.

Он беззвучно заплакал.

Фролов закурил, глотая вместе с дымом жгучую обиду и боль. Парнишка умирал и в этот свой последний час думал не о себе, а о той деревенской девушке, которой отдал все.

— Не дезертир я, мне проститься с ней надо было.

Историю Васька, наивную и горькую, Фролов знал. Паренек полюбил в соседней деревне девушку, каждый вечер уходил к ней, возвращался от нее домой на рассвете. Любовь у них была другим на зависть. А тут повестка — вызвали Васька в сельсовет: «Собирайся в армию!» И грузовик уже ждет. Васек попросил: «Не могу, проститься надо». Посмеялись: «Если из-за каждой бабы службу откладывать, — знаешь, где был бы немец?!» «Только на один день. Завтра сам в район приду!» Отказали. А через месяц он вернулся в деревню. «Все равно, — говорил, — без нее жизнь не жизнь…»

Люди их вместе видели, куда надо сообщили.