Полный отказ от актов самоудушения означал бы для Патрисии, что она готова пожертвовать одной из своих самых мощных форм выражения переживаний. Несмотря на то, что она была способна уменьшить зависимость от самоповреждения, у нее не получалось отказаться от него окончательно. Традиционные психоаналитические методы рассматривают такое отыгрывание как противопоказание к лечению. В контексте установки на сдерживание, существовавшей в региональном отделении закрытого типа я могла не следовать этой точке зрения и работать с Патрисией таким образом, чтобы понять смысл и функции ее поведения, дабы сформировать другие способы выражения и преодоления гнева и отчаяния. Интенсивность чувств подавленности и тревоги, приводивших к актам самоповреждения, в ходе терапии значительно уменьшилась, поскольку Патрисия смогла проработать свой опыт пережитого ею в детстве сексуального насилия. С позиций психодинамической модели я поняла бессознательные коммуникации Патрисии, их влияние на меня и других членов междисциплинарной команды. Ее самоповреждающее поведение было сильно связано с ее инцестуозным опытом и выражало чувства вины, гнева, беспомощности и деперсонализации.
Обсуждение
Обсуждение
Чувство реальности: атака на деперсонализацию
Чувство реальности: атака на деперсонализацию
Миллер и Башкин описывают эту функцию самоповреждения в отчете о состоянии деперсонализации у пациента F: «F изуродовал себя, чтобы экстренно прекратить состояние острой деперсонализации, характеризующееся чувствами нереальности, мертвости и подавленности, будучи вне себя и не полностью контролируя свои действия» (Miller, Bashkin, 1974, р. 641). Важнейшая функция самоповреждения — это восстановление чувства «что я реален/реальна». Человек ощущает, будто больше не «включен» в происходящее во внешнем мире и потерял способность испытывать физические ощущения и эмоции. Он находит себя онемевшим и оторванным от других, описывая возвращение чувствительности как один из самых важных аспектов своего самоповреждающего поведения. Психический уход из реальности может быть преодолен через физическую вовлеченность, которую дает акт самоповреждения. В каком-то смысле данный акт является обнадеживающим и указывает на желание человека вернуться в реальность и восстановить свою способность чувствовать — не в последнюю очередь путем поиска символического способа сообщить о своем бедственном состоянии.
Было высказано предположение, что у людей, наносящих себе вред, ощущение боли во время акта самоповреждения значительна уменьшается или вообще сводится к нулю. Это подтверждается в полученных от женщин описаниях эпизодов самоповреждения. Чувственный опыт во время самоповреждения, пусть и болезненный, является попыткой подтвердить свое существование и восстановить способность ощущать. Для тех, кто был травмирован в детстве, деперсонализация, опыт ощущения нереальности, отсутствия в собственном теле, выполняют важную функцию ухода из потенциально невыносимых ситуаций. Стресс и несчастья нынешней жизни могут пробудить эту защиту, в результате чего возникает чувство собственной нереальности и невозможности взаимодействовать с другими. Данная защита может быть полезна в течение короткого периода времени, однако она может стать смертельно опасной и показаться неизбежной. Именно в этот момент самоповреждение может послужить эффективному возвращению человека к жизни.