— Я люблю тебя, Джон.

Мы сказали это. Мы наконец-то сказали это.

Атмосфера сразу меняется. Есть укромное место, где мозг хранит важные вещи. Самому туда не попасть. Это как в игре «Операция». Ты — тело, а кто-нибудь другой, обладающий твердой рукой, должен ткнуть в эту часть тебя, в эту горячую точку. Когда получаешь, чего хочешь, чего всегда желал, то, стремление к чему и делает тебя тем, кто ты есть, раздается взрыв. Любовь.

Мы опять молчим. Я догадываюсь, что он представляет себе наше будущее или то будущее, которое могло бы наступить при других обстоятельствах. После всех этих лет он здесь, передо мной, но я почему-то тоскую по нему, как никогда. Взгляд туманится от слез. Опускаю глаза на ярко-зеленый ковер. Жизнь коротка. Жизнь длинна.

Он улыбается.

— Ты такая красивая, Хлоя.

Я сдерживаю рыдания.

— Все нормально, Джон. Теперь все будет по-другому.

— Я люблю тебя, — снова говорит он, и в его голосе звучит что-то новое. Предвестие прощания. У меня колотится сердце. Как могут три слова звучать прощанием, если секунду назад они обозначали радость встречи? Я прижимаюсь ладонями к стеклу. Он тоже.

А потом дверь позади меня с треском распахивается, и возникает ощущение, что на нас из ниоткуда обрушилось землетрясение.

Я разворачиваюсь и вижу — это он. Это Кэрриг.

Он охотник. И всегда был охотником. Джон делает шаг назад. Я ошиблась. Ничего не будет по-другому. Люди не меняются.

Если бы менялись, то Кэрриг не явился бы сюда с пистолетом.

Он стоит, широко расставив ноги. Руки вытянуты, ствол пистолета направлен то на меня, то на Джона, то на меня, то на Джона. Даже это объединяет нас. Оружие, которое способно убить. Которое убьет нас.

— Я так и знал, — говорит Кэрриг. — Черт, я знал, что дойдет до этого.

Джон

Он пьян, плачет и топчется на месте с пистолетом в руке. Пистолет небольшой. Но только о нем я и думаю. У него оружие. Он вооружен.

У Хлои трясутся руки. Каждый раз, когда она делает шаг в его направлении, у меня все сжимается внутри. Если он выстрелит в нее, если все кончится этим, виноват буду я.

— Кэрриг, — говорит она, — не делай этого.

— Пошла ты, Хлоя, — отвечает он и наводит на нее ствол. — Ты не имеешь права со мною разговаривать. Ты свой выбор сделала.