И всего четыре месяца, как янки двинулись от Долтона на юг. Оглядываясь назад, всматриваясь в те далекие дни, Скарлетт не могла поверить, что это происходило теперь, а не в другой жизни. О нет! Какие там четыре месяца! Целая жизнь.

Что такое четыре месяца? Тогда и Долтон, и Ресака, и гора Дозорная были для нее всего лишь названиями мест вдоль железной дороги. А сейчас они означали места боев – отчаянных, но напрасных, поскольку генерал Джонстон все отступал и отступал к Атланте. Теперь и Персиковый ручей, и Декатур, и Церковь Эзры, и ручей Ютой перестали быть приятными названиями приятных мест. Никогда уже они не будут связаны в памяти с приветливыми деревушками и зелеными полянками по берегам медленных вод, куда она выезжала на пикники с красивыми офицерами. Эти названия теперь тоже отмечают места сражений, а зеленые сочные травы, где она сидела когда-то, изрезаны, повыдраны с землей колесами тяжелых орудий, вытоптаны в неистовой схватке, когда скрещивались штыки, и примяты телами, корчившимися в агонии… Ленивые потоки стали теперь краснее, чем могла бы окрасить их красная глина Джорджии. Персиковый ручей, как говорят, стал багровым, когда янки переходили его. Персиковый ручей, Декатур, Церковь Эзры, ручей Ютой. Нет больше мест на земле с такими именами. Никогда не назовут так селения. Так называются могилы, где похоронены друзья, так именуют кустарник и густой подлесок, где тела гниют непогребенными; это названия четырех сторон света вокруг Атланты, откуда Шерман бросал в атаку свои армии, а воины генерала Худа зубами и ногтями впивались в землю и отбивали врага.

Наконец в измученный ожиданием город пришли известия с юга, но это были тревожные известия, особенно для Скарлетт. Генерал Шерман снова намеревается зайти с четвертой стороны города, ударив по железной дороге в Джонсборо. На той, четвертой стороне города, где были сейчас сосредоточены несметные силы врага, не отмечалось ни стычек между пехотными отрядами, ни конных налетов – янки собирают силы в кулак. И тысячи конфедератов выведены из ближней линии окопов вокруг города – готовятся к решительному броску. Этим-то и объясняется внезапное затишье.

«Ну почему Джонсборо? – думала Скарлетт, и ужас наполнял ее душу при мысли о том, как близко там «Тара». – Дался им этот Джонсборо! Не могут, что ли, найти другого места, чтобы напасть на железную дорогу?»

Целую неделю ничего не было слышно из «Тары», и вот пришло короткое письмишко от Джералда, которое только добавило ей страхов. У Кэррин возвратный тиф, ей очень, очень худо. А следующая почта, может быть, придет через несколько дней, и Скарлетт не узнает, жива еще Кэррин или умерла. О, если бы она уехала домой в самом начале осады, с Мелани, без Мелани – какая разница!