Пока она стояла бесцельно у окна, слух ее уловил долетевший издалека звук, приглушенный и слабый, как первый отдаленный раскат приближающейся грозы.

«Дождь!» – подумала она в первый момент, а ее взращенная на природе натура прибавила: «Вот чего нам нужно-то». Но миг раскололся надвое, и в мыслях пронеслось: «Дождь? Нет! Это не дождь. Пушки!»

С бешено бьющимся сердцем она высунулась, сколько могла, за окно, пытаясь определить, с какой стороны слышна канонада. Но смутные раскаты раздавались так далеко, что с минуту она не могла сказать наверняка и только молилась: «Боже, сделай так, чтобы из Мариетты! Или из Декатура. Хоть даже с Персикового ручья. Но не с юга! Только бы не с юга!» Она крепче ухватилась за ставни и напрягла слух. Плывущее издалека глухое буханье показалось громче. И шло оно с юга.

Пушки на юге! А там Джонсборо и «Тара». И Эллен!

Может быть, янки уже в «Таре», вот сейчас, в эту минуту! Скарлетт опять стала вслушиваться, но кровь стучала в висках, и ничего разобрать было нельзя. В ушах стоял сплошной слитный гул далекой стрельбы. Нет, это не из Джонсборо, Джонсборо дальше. Оттуда звук был бы слабее и не такой явственный. Наверное, янки сейчас где-то миль за десять от Атланты по направлению к Джонсборо. В районе местечка под названием Раз-и-Готово. Да, но от этого Раз-и-Готово до Джонсборо тоже не так уж много, чуть больше десяти миль.

Канонада на южной стороне может обернуться погребальным звоном, панихидой по Атланте. Но Скарлетт сейчас было не до того. Больше всего она пеклась о матери – чтоб она была жива и здорова, и потому все значение этого боя сводилось к одному: воюют рядом с «Тарой»! Скарлетт ходила по комнате, не зная, за что схватиться, куда девать руки, и мысль о том, что армия южан может потерпеть поражение, впервые явилась ей во всей полноте и серьезности. Она представила себе, как шермановские полчища топчут ее «Тару», самое дорогое для нее место на земле, топчут ее тело и душу, – вот он где, подлинный ужас войны, а не в завывании снарядов, не в обстрелах, от которых разлетались вдребезги оконные стекла, не в голоде и лишениях, даже не в бесконечных рядах больничных коек с умирающими солдатами. Войска Шермана в нескольких милях от «Тары»! Если их и разобьют, то вполне возможно, что они отступят по дороге к «Таре». И куда деваться Джералду с тремя тяжело больными женщинами на руках?

Янки не янки, а ей позарез нужно быть там! Она носилась босиком по полу, путаясь в ночной рубашке, и чем больше размышляла, тем сильнее сжималось сердце от дурного предчувствия. Ей нужно быть дома. Нужно быть возле Эллен.