– Надеюсь, у меня тоже получится как у негритянки какой-нибудь! – Мелани храбро нацепила парадную улыбку, которая тут же и была стерта гримасой боли.

Скарлетт посмотрела на узюсенькие бедра Мелани, явно не питая на этот счет больших надежд, но все же сказала успокаивающе:

– О, на самом деле все это не так уж и страшно.

– Я знаю, что не страшно. Но только я, кажется, немного трусиха. А… миссис Элсинг уже выходит?

– Да, прямо сейчас. Пойду схожу вниз, принесу свежей водички и оботру тебя. Жарища сегодня…

С этой водой она тянула время как могла и каждые две минуты бегала к входной двери проверить, не видно ли Присси. Но Присси не показывалась, и Скарлетт поднялась наверх, обтерла вспотевшее тело Мелани и расчесала ее длинные темные волосы.

Минул час, и она услышала на улице шаркающую негритянскую походку. Скарлетт выглянула в окно и увидела Присси: она медленно и плавно поворачивалась, раскачивалась, как и в первый раз, и откидывала голову с таким видом, словно рассчитывала на обширную и заинтересованную публику.

Скарлетт рассвирепела. «Когда-нибудь я устрою ей порку, этой маленькой паршивке», – шипела она, летя вниз по лестнице ей навстречу.

– Мисс Элсинг в госпитале. Ихняя кухарка, она говорит, рано утром пришел поезд, и там полным-полно раненых солдат. Кухарка варит суп, хочет отнести им. Говорит…

– Не имеет значения, что она там говорит, – перебила Скарлетт, и сердце у нее заныло. – Надень чистый передник, потому что я хочу, чтобы ты пошла в госпиталь. Я дам тебе записку к доктору Миду, а если его не будет, отдашь доктору Джонсу или любому другому из врачей. И если ты не обернешься быстро на этот раз, я с тебя живьем шкуру спущу!

– Да, мэм.

– И спроси у кого-нибудь из джентльменов, что известно о боях. Если никто не знает, то пойди на вокзал и спроси у машинистов, которые привезли раненых. Спроси, идут ли бои в Джонсборо или поблизости.

– Боже милостивый, мисс Скарлетт! – Черная мордашка Присси внезапно съежилась от страха. – Янки ведь не в «Таре», нет?

– Не знаю. Говорю же тебе: расспроси, какие новости.

– Боже всемогущий, мисс Скарлетт, что они сделают с моей мамой?

Присси вдруг заголосила, да так громко, что Скарлетт, которой и без того хватало тревог, цыкнула на нее:

– Перестань выть! Мисс Мелани тебя услышит. Иди-ка смени передник, и мигом!

Получив ускорение от тычка в спину, Присси заторопилась к задней половине дома, а Скарлетт тем временем уместила краткую записку на узких полях последнего письма Джералда – это был единственный во всем доме кусочек бумаги. Когда она складывала листок, так чтобы ее записка оказалась виднее, глаза ее невольно выхватывали отдельные слова отцовского письма: «Твоя матушка… тиф… ни в коем случае… тебе нельзя домой». Скарлетт чуть не разрыдалась. Если б не Мелани, она бы сразу отправилась, в ту же минуту, всю дорогу пешком бы прошла, если нужно.