– Да?

– Как по-твоему, это будет бесчестно, если мы проверим его рюкзак? Он мог еду какую-нибудь носить с собой.

– Ничего бесчестного, – ответила Скарлетт, досадуя, что сама не додумалась. – Займись рюкзаком, а я пройдусь по карманам. – С отвращением наклонясь над мертвецом, она расстегнула оставшиеся пуговицы на куртке и принялась методично чистить карманы. – Боже милостивый, – прошептала она, вытаскивая обернутый в тряпицу пухлый бумажник. – Мелани… Мелли, мне кажется, он набит деньгами!

Мелани не ответила – она вдруг осела и прислонилась спиной к стене.

– Ты сама посмотри, – еле выговорила она, – я что-то ослабла.

Скарлетт сорвала тряпку и трясущимися руками раскрыла бумажник.

– Взгляни, Мелли! Нет, ты только посмотри!

Мелани посмотрела, и глаза у нее распахнулись во всю ширь. Там оказалась беспорядочная кипа банкнотов: зеленые баксы Соединенных Штатов засунуты были вперемешку с бумагами Конфедерации, и среди них поблескивали золотые монеты – одна десятидолларовая и две по пять.

– Скарлетт, не останавливайся, не надо их сейчас пересчитывать, – сказала Мелани, видя, что Скарлетт начинает перебирать банкноты. – У нас времени нет…

– До тебя не доходит, Мелани, что означают эти деньги? У нас будет еда!

– Хорошо, хорошо, дорогая. Я понимаю, но сейчас нам некогда. Посмотри в остальных карманах, а я возьмусь за рюкзак.

Скарлетт совершенно не хотелось выпускать из рук бумажник. Перед ней открывалась сияющая перспектива: настоящие деньги, лошадь этого янки, пища! Все-таки Бог есть, это Он ее обеспечил, правда, способ выбрал очень странный. Она сидела на полу, смотрела на бумажник и улыбалась. Еда! Мелани выдернула бумажник у нее из рук:

– Торопись!

В брючных карманах не нашлось ничего существенного, мелочь всякая: огарок свечи, кусок бечевки, плитка жевательного табака, складной нож. А из рюкзака Мелани вынула пакетик кофе – к которому принюхивалась, как к самым восхитительным духам, потом сухарь, а дальше, изменившись в лице, стала вынимать одну за другой странные вещи: миниатюрный портрет девочки в золотой рамке, усеянной мелким жемчугом, гранатовую брошь, два широких золотых браслета с подвесками на тоненьких цепочках, золотой наперсток, детскую серебряную чашечку, золотые ножнички, кольцо с крупным бриллиантом и серьги с бриллиантами грушевидной формы, каждый по карату, не меньше, это было ясно даже их неискушенным глазам. Мелани отпрянула от недвижного тела и забормотала:

– Он вор! Вор! Скарлетт, у него здесь все, наверное, краденое!

– Конечно. И сюда он явился в надежде еще чего-нибудь стянуть.