— Зато ты стал лордом-адмиралом, Томас, это важная должность!

— Которую я заслужил! Во всей Англии нет человека более подходящего!

На самом деле от согласия на замужество Екатерину удерживает вовсе не страх разгневать лорда-протектора. Она впервые вкусила свободы, расправила крылья и не хочет снова надевать оковы брака. В то же время ее неудержимо влечет Томас, его мужественность, изобретательность в любовных утехах, и Екатерине хочется присвоить его, закрепить за собой, сделать своим по праву.

— Ты, может, и довольна иметь меня в любовниках, а вот я хочу, чтобы наш союз был одобрен Богом! — настаивает Томас, подтачивая ее сопротивление романтическими речами. — Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне! Мысль о том, что тобой может владеть другой мужчина, для меня невыносима!

Он рассказывает, как долго ждал, призывает вообразить, каково это — видеть, как любимая женщина становится женой старого короля. Все эти годы он наблюдал издалека, умирая от тоски, уверяет Томас.

Постепенно его речи проникают в душу, как отпечаток непросохших чернил на следующий листок бумаги. Очарование свободы блекнет перед лицом Томаса, и независимость кажется не такой уж важной. Раз в вечности предстоит расплачиваться за свои грехи, почему бы не дожить остаток земной жизни с удовольствием?

— Разве ты не чувствуешь того же, Екатерина? — спрашивает Томас, и никакие слова не могут убедить его в силе ее ответной любви. — Только представь: проводить вместе целые ночи!

И они смеются, вспомнив «Рассказ мельника» Чосера, в котором любовники мечтали как раз об этом. Недавно Томас читал ей этот рассказ по ролям — за рогоносца, молодого любовника и, тонким визгливым голосом, за жену. Екатерина едва не задохнулась от смеха, и на ее хрип прибежала Мария Оделл, вообразив, что госпожа умирает. Томасу пришлось поспешно прятаться под кроватью.

«Вот видишь, на что готов мужчина, чтобы провести ночь со своей возлюбленной!» — воскликнул он, когда Мария ушла. А потом рассердился и стал похож на взъерошенного воробушка: «Подумай, каково мне: крадусь в ночи, словно вор!»

Нельзя забывать, что перед этим мужчиной девушки падают от любви, как надломленные колосья после бури, и он может взять любую — а выбрал Екатерину. Этому нечего противопоставить. Да, всему виной тщеславие — и что с того?

В глубине души Екатерина понимает, что события последних месяцев изменили ее, переломали, сделали другой. Она сомневается в своих убеждениях, в вере, в Господе и потому особенно хочет жить, а Томас наполняет жизнью все ее существо. Заботы отступают; не важно, что Стэнхоуп ведет себя как королева и не пожелала занять место за Екатериной на коронации. Екатерина едва обратила на это внимание — мыслями она была в Челси, в объятиях Томаса. Пусть себе Стэнхоуп заботится о статусе и очередности! В тот день нахалка даже надела драгоценности королевы, а Екатерина только порадовалась, что не приходится больше носить тяжелые ожерелья, натирающие кожу. Огорчает лишь то, что среди королевских драгоценностей затерялось матушкино распятие.