Левина молча продолжает работу. Я сижу неподвижно, и накрахмаленный край высокого воротника царапает мне щеку. Ученик Левины набрасывает на листке бумаги что-то другое – должно быть, кого-то из девушек, судя по тому, как то и дело посматривает в их сторону.

Дверь во внутренние покои отворяется; Леттис тут же вскакивает и бежит туда поговорить с матерью. Выходит гонец, прижимая к себе пухлый мешочек монет, – как видно, принесенная им весть порадовала королеву. Леттис бесшумно проскальзывает назад, к нам, садится у окна, рассеянно вертит на пальце обручальное кольцо.

– Ну что там? – не выдерживает Джуно.

– Умер король Франции, – объявляет Леттис.

Все молчат; я пытаюсь сообразить, хорошая или плохая это новость для Англии. Скорее, хорошая – ведь получается, что Мария Шотландская больше не правит Францией. Королева, несомненно, довольна. Мне вспоминается, как она отреагировала на известие о болезни французского короля.

– Что-то короли там долго не задерживаются, – с обычным своим легкомыслием замечает Кэтрин. – Ему же было всего шестнадцать. А его брату сколько?

– Новому королю десять, – отвечает Леттис. – Его зовут Карл. Еще мне велено вам передать, что завтра королева устраивает охоту в Элтхэме, и хочет, чтобы все мы ехали с ней.

– Даже я? – спрашиваю у Леттис.

– Ты особенно. Матушка специально тебя упомянула.

Джуно и моя сестра обмениваются быстрыми взглядами. Их переглядывание длится лишь мгновение, однако я его замечаю и делаю мысленную заметку потом спросить у Кэтрин, что это значило. Но вот появляется лорд-камергер, и все мы толпой спускаемся в большой зал, где станем свидетелями торжества Дадли. Сам он уже здесь, гордый, как петух, в разноцветном праздничном наряде, а один из его людей носит за ним по пятам горностаевую накидку, дворянскую корону и прочие графские регалии. Когда он преклоняет колени перед королевой, она загадочно улыбается, словно затеяла какую-то игру. Сесил стоит в другом конце зала, сам он и его люди – все в черном, и физиономия у него такая, словно выпил целую кружку прокисшего эля.

Дадли начинает свою речь, только я не слушаю – я замечаю вдруг, что Кэтрин держится рукой за щеку, раскачивается взад-вперед и постанывает. Шепчу Лиззи Мэнсфилд, стоящей между нами, чтобы она спросила, что случилось; однако та молчит и смотрит перед собой, словно меня здесь нет. Затем, к моему ужасу, Кэтрин падает на пол. Я бросаюсь ей на помощь, с другой стороны подбегают Джуно и Леттис; одна кладет голову ей на колени, другая гладит по щеке, все мы спрашиваем: «Китти, Китти, что с тобой?». Но Кэтрин в глубоком обмороке. А Дадли продолжает вещать, ничего вокруг себя не замечая.