– Давай выпьем кофе, – предложил он Висенте, когда они выходили из книжного.

Приглашение прозвучало почти как приказ, но, конечно, им не было. Висенте почувствовал, что должен уйти, и понял, что сделать это деликатно не получится, поэтому он просто убежит, – пусть больше и не хотелось никуда бежать. Гонсало отцовским жестом спокойно положил руку ему на плечо. Ничуть он не растолстел, подумал Висенте, вспомнив замечание Жоана. Гонсало ни в коем случае нельзя было назвать толстяком, хотя заметно, что теперь он не такой худой, как раньше. Нет у него и морщин, не считая единственной на лбу, когда он улыбается, и ему далеко до седины в волосах или до лысины, размышлял Висенте и тут же попытался сравнить, кто из них двоих выше. Рост Висенте – метр восемьдесят, и у Гонсало, видимо, такой же.

Они заняли столик в кафе и разговорились в ожидании официанта:

– Ты теперь не куришь, бросил?

– Еще пару лет назад.

– Разве ты раньше не носил очки? – Висенте внезапно показалось, что он помнит Гонсало в очках, но так ли это?

– Теперь я ношу контактные линзы.

– Но ведь раньше ты ходил в очках, правда?

– Нет, только читал в них. А теперь они нужны мне постоянно.

– Кажется, ты водил меня в «Зоопарк прозаиков».

– Какой именно?

– В «Тавельи».

– Да, конечно, там ведь всегда полно писателей. – Гонсало неуместно хохотнул. – Я не был там уже несколько столетий, мне не нравится «Тавельи». Хотя апельсиновый блинный торт, который там делают, великолепен.

– Мне он тоже очень нравится.

– Ну, тогда пошли туда и поедим торта, а потом вернемся.

– Идет.

Так они и поступили. В «Тавельи» действительно сидели несколько писателей, и Гонсало с Висенте глазели на них из своего угла, как на выставленных напоказ зверушек. Когда обе порции торта были съедены, Гонсало и Висенте вернулись в кафе по соседству. Там Гонсало вручил Висенте только что купленный экземпляр «Волшебной горы».

– Зачем ты даришь мне эту книгу?

– Затем, что она великолепна. В особенности глава «Снег». Сейчас уже не вспомню точно, но там есть одна страница, которую я переписал и приклеил к стене, чтобы постоянно перечитывать.

– Ясно, но я спросил не об этом, а почему ты делаешь мне подарок.