… Пролетка поравнялась с густой березовой рощей. Здесь-то и находилось кладбище, могилы Жоламана и Ирсая. Бощибай остановил лошадей, разбудил Чингиза.

— Уже Кокала. А вот — могила Ирсая.

Чингиз сошел с пролетки, направился к кладбищу и прочитал там молитву в память умерших предков.

Вернулся, спросил у Бощибая:

— Ты знаешь дом Андрея Бекетова? Говоришь, знаешь. Вот туда нас и привези.

Андрей Бекетов был боевым товарищем Чингиза в походе против Кенесары. Когда Кенесары был оттеснен на юг, Чингиз вскоре стал ага-султаном, а Бекетов вернулся в родную Островку — Кокалу и скоро стал станичным атаманом. В одну из своих поездок в Омск Чингиз заглядывал и к Бекетову, с удовольствием потом вспоминая, как провел у него время. Что же ему сулит нынешняя встреча?

… Вот и знакомый бревенчатый дом, потемневший от времени. Перед распахнутыми воротами на низком пеньке сидел бородатый казачий офицер в летней форме есаула. Он задумчиво попыхивал трубкой и поначалу не обратил никакого внимания на путников. Потом скользнул глазами, вгляделся попристальней, похоже, удивился, встал и быстро зашагал к приезжим.

— Если не ошибаюсь, Чингиз Валиевич?

Чингиз посмотрел, широко улыбнулся:

— А вы, значит, Николай Ильич?

— Он самый, Потанин.

И они крепко обнялись, как добрые старые приятели.

Да, это был Николай Ильич Потанин, представитель фамилии, широко известной в Сибири и в казахских степях.

Когда по приказу Петра Первого в начале восемнадцатого века из Тобольска в восточное Прииртышье отправилась военная экспедиция под начальством подполковника Бухгольца, в ее составе был и офицер Аркадий Потанин. Он остался начальником первого русского поселения Ямышево на берегах среднего Иртыша. Позднее, с появлением Омска и Семипалатинска, Ямышево стало крупным торговым центром, где останавливались и китайские купцы, и караваны из ханств Средней Азии, не говоря уже о многочисленных русских торговцах.

Сыну Аркадия Потанина Илье принадлежал первый дом в Островке, в той самой Кокале, в которой Чингиз встретился с Николаем Ильичем.

В 1813 году Илья Аркадьевич отдал своего сына Николая в Омское военное училище, готовившее офицеров преимущественно из детей русских казаков. Николай закончил это училище в чине корнета и несколько лет работал там воспитателем. В ту пору в азиатское отделение училища поступил и Чингиз. Николай Ильич близко познакомился и с Чингизом и с его матерью Айганым. Знакомство это перешло в дружбу. Потанин тянулся к казахской степи, стремился ближе сойтись с ее людьми.

Способный офицер, знающий премудрости тогдашней военной тактики и разбиравшийся в восточной политике России, он во главе казачьей сотни сопровождал в обратный путь представителя Кокандского ханства, приезжавшего в 1829 году к царю в Петербург с подарками. Из этого путешествия он возвратился с некоторыми предложениями к плану присоединения ханства к России. Участвовал Николай Ильич и в подавлении казахских восстаний, прошел со своим отрядом через Сузак до Чимкента, участвовал в разработке планов операций против Туркестана и Ташкента. Однако вскоре он ушел в отставку, возвратился к своим родичам в Ямышево и женился там на дочери артиллерийского капитана Варваре Филипповне Туркиной. Из Ямы-шева он переехал в Баянаул и служил некоторое время переводчиком ага-султана Баянаульского округа Мусы Чорманова, шурина Чингиза. Через несколько лет переехал в Пресновку, недолго служил в воинской части, размещенной в станице, а потом решил взяться за литературный труд — описать свои путешествия.