Она бросилась со сверкающими глазами и загородила стол.

— Я вижу, — сказала она, — что такое ваше поведение в чужой — моей комнате…

— Такое, на какое я имею полное право, маркиза Палланцони, — сказал Мартино, выпрямляясь, так что не осталось и следов сгорбленного, больного старика; одновременно он снял очки и поглядел на молодую женщину двумя чёрными, вполне здоровыми, быстрыми и проницательными глазами.

Антония опустила поднятую для защиты руку и с минуту бессмысленно смотрела на это совершенно незнакомое ей, холодное и энергическое лицо, которое явилось внезапно, точно по волшебству.

Но вскоре она пришла в себя и, измерив незнакомца гордым взглядом, сказала спокойно:

— Конечно, вы вправе доставлять себе удовольствие посредством всевозможных переодеваний, и, кажется, приобрели в этом некоторую ловкость, но я покорнейше прошу оставить мою комнату.

Неизвестный, скрывавшийся доселе под оболочкой старика Мартино, вынул из кармана карточку и показал её молодой женщине.

— Эта карточка убедит вас, — сказал он спокойно, — что я имею право предъявлять свои требования. От вас зависит, добровольно исполнить их или заставить меня прибегнуть к другим средствам, которые поведут к судебному следствию о том, какая существует связь между маркизой Палланцони и украденным ящичком, и между маркизой и одной дамой, жившей в Вене год тому назад под именем госпожи Бальцер. Следовательно, дальнейшая ваша нерешительность отнимет у нас драгоценное время.

Антония потеряла присутствие духа, смертельная бледность покрыла её лицо, она не могла произнести ни одного слова и дрожащими руками держалась за стол.

Неизвестный спокойно и вежливо подвинул стул, на который в изнеможении упала Антония.

Потом он подошёл к столу и вскрыл лежавшую на нём пачку. Антония следила оцепенелым взглядом за его движениями, и только глухие стоны вырывались из её судорожно искривлённых, бледных уст.

— Впрочем, не беспокойтесь, — сказал неизвестный, сев за стол и просматривая некоторые бумаги, я не имею намерения отнять у вас столь драгоценные документы, я хочу только знать их содержание и снять копии с особенно важных для меня бумаг.

Антония кинула на него особенный взгляд; лицо её оживилось, румянец опять заиграл на щеках, и почти незаметная улыбка явилась на губах. Лицо выражало род удивления к этому представителю тайной силы, которая превосходила её в хитрости, ловкости и притворстве.

— Вы помогли мне, сняв необходимые копии, — сказал неизвестный, — копии сделаны хорошо и верно, мы можем сократить наше занятие, я возьму, с вашего позволения, эти копии, а вы потрудитесь снять для себя новые и, конечно, постараетесь сделать это поскорее, чтобы выбраться из здешнего непривлекательного дома.