Умчал Радко на рассвете из лагеря Святополкового. Слышал за спиной крики:

— Переветник! Отметчик!

Пара стрел просвистела вослед, одна из них воткнулась в червлёный щит. Уже после, вытащив её, прочитал Радко вырезанное на древке ножом: «Воикиново». Гадко, противно стало на душе, думалось: «Вот она, дружба былая, чего стоит! До чего дожили мы! До чего ожесточились! Ни страха Божьего, ни совести в душе не осталось! Близкие люди, а убить друг дружку готовы! И за что, за кого?! За таких ничтожных князьков, как Игоревич и Святополк, старший Ярополчич и Святоша! Да будь оно всё проклято!»

В Свинограде застал Радко обоих князей: и зрячего Володаря, и слепого Василька. Выслушав сбивчивый рассказ проведчика, созвали братья на совет ближних бояр и воевод. Разложил Володарь на столе большой лист пергамента, на коем начертан был чертёж Червонной Руси, долго глядел в него, хмурился, считал про себя вёрсты. Потом, окинув взглядом собравшихся, сказал так:

— Пошлём мы к Святополку грамоту, попытаемся его образумить. Ну, а коли не выйдет, что ж... — Он развёл руками. — Положим всё на Бога! Волостей мы своих без боя не отдадим.

Поздно вечером при свете свечи сочинял Володарь грамоту, писал и от своего имени, и от имени брата.

«Князь Святополк! Дед наш Владимир был старейший брат отцу твоему, а отец наш — старейший тебе. И после смерти деда нашего Владимира отец твой с братией Святославом и Всеволодом дали отцу нашему Владимир со всею Червонною землёю, а себе взяли другие уделы, более, нежели отцу нашему дали, и утвердили клятвою, о чём мы имеем отца твоего грамоты. После смерти отца нашего мы хоть малы остались, но отец твой и Святослав, помня свою к отцу нашему клятву, Владимира у нас не отнимали. Но как отец ваш умер, то брат твой Ярополк, преступив отцово клятвенное обещание и стрыя своего Всеволода увещание, нас Владимира лишил, и мы уже довольны были тем, что нам тогда дали и что брат твой клятвою утвердил. Мы более того от тебя не требуем, но когда ты недоволен и хочешь нас отцовского владения лишить, то оставляем на суд Божий. Кому Он хочет, тому даст. И мы тебе не дадим ни села, но просим покорно, помня клятвенное обещание отца своего и свою на съезде в Любече данную клятву, оставить нас в покое, ибо мы тебя ничем не оскорбили и почитаем тебя как старшего, что всегда обещаем сохранить».

Выводил Володарь, держа в руке перо, на харатейном листе аккуратным полууставом буквы славянской кириллицы, надеялся на благоразумие Святополка и его окружения, рассчитывал, что не пустые всё-таки слова были сказаны князьями в Любече.