– После ее смерти все ее владение перешло к вам?

– Да, а к кому же еще, я одна у нее родственница, больше никого нет, все померли.

– Она была замужем?

– Да какой там, кому она нужна… – отмахнулась Мария.

Начальник сыскной, прежде чем задать следующий вопрос, выбрался из-за стола и принялся расхаживать вдоль ситцевого диванчика. Мария Лобанская следила за ним, не поворачивая головы, только скосив взгляд.

– А может быть, у нее был любовник?

– Вы такие слова скоромные говорите, что мне прям не по себе, – проговорила она тихо и опустила глаза. – Любовник! – сказала скороговоркой, так обычно бросают слова неприятные, грязные. – Ну, это если какой совсем в отчаянии человек.

– А вот поговаривали, будто заезжал к ней некто Протасов, ситцепромышленник.

– Да ну, врут люди. – И тут Лобанская сказала то, что до сих пор как-то не приходило в голову начальнику сыскной – Да и почему именно к ней, домина, вы сами только подумайте, четыре этажа, и на каждом по восемь квартир. Он, этот ваш Протасов, мог приезжать к кому угодно.

От этих слов Фома Фомич даже тихо рассмеялся, как все, оказывается, просто. Он не стал больше ни о чем расспрашивать Марию Лобанскую, отпустил ее, а сам вызвал к себе Кочкина.

Чиновник особых поручений зашел без стука и остановился у дверей, готовый по первому требованию бежать туда, куда пошлют.

– Всех, кто у нас сидит в застенках, отпустить…

– Всех? – удивленно взглянул на Фому Фомича Кочкин.

– Всех, кого мы задержали по делу Протасова, кроме Николая, этот пусть еще посидит. Да, и еще, Руфину Яковлевну прежде отправь ко мне.

Через несколько минут приживалка с хмурым и осунувшимся лицом стояла в кабинете начальника сыскной.

– Присаживайтесь, Руфина Яковлевна, у меня к вам есть несколько вопросов…

– Снова будете из меня душу вынимать? – спросила она сварливо и, шурша платьем, уселась на один из стульев.

– Нет, не буду, – заверил ее фон Шпинне, – я вот что хотел у вас спросить: кто в доме Протасовых посылал Семенова, нового дворника, в лавку за товарами?

Приживалка задумалась.

– Да кто его туда только не посылал, его все пользовали, он ведь безотказный был, я даже удивлялась порой, а что это он такой сговорчивый, теперь-то понимаю…