– Вы…
– Ваш кукольный дом останется незавершенным, госпожа, а дом Агнес предан уничтожению. Отцы города очень заинтересовались тем, что кто-то у нас в Амстердаме работает без разрешения гильдии. Куклы!.. – выплевывает он.
Страх рвет Неллу на части. Она не видит ничего вокруг, кроме длинного лица Мерманса, его свинячьих глазок, его выпяченного подбородка.
– Мой господин, что вы сделали с мастером?
– Он убрался из города, проклятый ловкач. И я принял меры, чтобы он больше сюда не вернулся. Маркусу Смиту выписали огромный штраф за то, что позволил негражданину Амстердама предлагать свои услуги через его реестр. А в доме на Калверстрат поселится тот, кто чтит наши добродетели. – Мерманс сует ей под нос тысячу гульденов. – Вы даже не осознаете, какое это оскорбление – жалкая тысяча, когда мы могли получить гораздо, гораздо больше. Из-за нерадения Брандта я остался без средств к существованию.
Он опять про деньги!.. Кровь Неллы вскипает, и она отбрасывает осторожность.
– Я видела сахарные головы Агнес, – говорит она. – Те, которые вы так оплакиваете. Так вот, они сгнили не полностью. А вы – полностью, вы и ваша женушка. Правильно Марин решила дать вам от ворот поворот.
При этих словах Франс отшатывается.
– И я уверена, мой господин… нет, я
– Да как вы смеете! Вы, маленькая…
– Подавитесь вы своими деньгами, – говорит Нелла и разворачивается к нему спиной. – И пусть миниатюрист отправит вас обоих прямиком в ад.
Роды
Роды
Она быстро идет от ратуши в направлении Калверстрат, когда сзади слышится топот бегущих ног и крик Корнелии:
– Госпожа! Госпожа!
– Корнелия? Я видела Мерманса, и…
– Вы сказали ему о госпоже Марин? – Корнелия нервно оглядывается. В тусклом свете дождливого дня кожа ее отдает зеленью, а руки стиснуты, словно сжимают стебли невидимых цветов.
– Не сказала. – Нелла внезапно ощущает усталость. – Я с ним торговалась. Деньги за жизнь.
Корнелия смотрит с ужасом.