Нелла трясущимися пальцами перебирает фигурки, ищет нового Йоханнеса – последняя судорожная надежда, что он будет жить. В воскресенье на закате – четыре этих слова навеки врезались ей в память неизбываемым проклятием.

Она находит младенца, не больше ногтя размером: свернулся клубочком, глаза закрыты, он слегка улыбается.

Внезапно Нелла вскрикивает. Перед ней крошечный домик – его можно уместить на ладони весь, целиком. Это ее дом: девять комнат, внутри пять человеческих фигурок – невероятная, очень тонкая работа! Комнаты обставлены так же: зеленые креслица, лютня, колыбель. Она в изумлении рассматривает зажатую в кулаке собственную жизнь.

Нелла кладет в карман пальто младенца, а после некоторого колебания – еще и Арнуда. От старых предрассудков Корнелии насчет идолов трудно избавиться, но Нелла сжимает фигурки в руке – хотя бы эти.

Йоханнеса нет.

Аккуратно сложенная и скрепленная, перед Неллой лежит стопка писем. Руки все еще трясутся; она берет письма и начинает бегло просматривать.

…прошу вас… я приходила несколько раз, однако никого не застала…

…я получила вашу посылку. Вы считаете, я не должна выходить за него замуж?

…мой муж грозится прекратить все это, я не переживу…

…вы прислали моей двенадцатилетней малышке кота; прошу вас, довольно.

…спасибо. Он мертв уже десять лет, а я все еще по нему тоскую. Каждый день.

…откуда вы узнали?! Я схожу с ума!

На некоторых листках просто краткие указания: