Он кивнул, и я глубоко вздохнула – не потому, что колебалась, а потому, что этот момент казался мне недосягаемым, но вот он настал. Когда я сжала письмо, во мне запульсировала энергия, более мощная, чем всё, что я чувствовала за столь долгое время. Я ждала этой встречи с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. Наконец-то я искуплю вину за то, что навлекла на свою семью, даже если никогда не получу абсолютного прощения. Даже если это будет означать возвращение в то место, из которого мой разум никогда не позволял мне сбежать.

– Мне нужно, чтобы завтра ты отвёз меня в Аушвиц.

Глава 34

Глава 34

Аушвиц, 20 апреля 1945 года

– Мария, ты точно уверена? – спросил Франц уже, кажется, в сотый раз.

Мы ехали по тем же дорогам, по которым я ходила, когда они были покрыты снегом, кровью, грязью и усеяны мёртвыми телами. Снег давно растаял, а тела давно были убраны, но, когда я смотрела в окно, перед глазами возникали лишь эти образы.

Ещё не рассвело. Я настояла, чтобы мы с Францем выехали до того, как кто-нибудь проснётся. И вот мы были почти на месте.

– Ты уверена, что хочешь вернуться? Точно хочешь побыть одна? Я не против остаться.

– Я уже говорила тебе: поскольку мы сегодня уезжаем в Варшаву, мне нужно увидеть это место ещё раз, чтобы успокоиться. Возвращение сюда нелегко пережить, поэтому я не хотела, чтобы Ханья и Ирена чувствовали себя обязанными поехать со мной. Вот почему я им ничего не сказала.

Убедить Франца подвезти меня было легко. Он поверил моим аргументам и, видимо, решил, что это тактично с моей стороны – подумать о чувствах Ханьи и Ирены. И кроме того, он ничего не знал о Фриче и почти ничего – о моём заключении, так что, разумеется, у него не возникло никаких подозрений.

Бедный Франц. Ирена придёт в ярость, когда всё узнаёт, и я почти слышала проклятия на идише, которыми будет осыпать его Ханья. Я бы подкупила соседского фермера, чтобы он отвёз меня, но мне было нужно, чтобы Франц знал, где я нахожусь. Возможно, Ирена и Ханья догадаются об этом, как только заметят моё отсутствие, но мне необходима была уверенность, что они знают. Нужно было, чтобы они приехали, просто не сразу. Пока было не время.

Я не ожидала, что они поймут меня. Да и как можно? Это касалось лишь меня и Фрича. Я не хотела подвергать своих друзей опасности, и я бы не позволила им остановить меня. Но я должна была это сделать – наконец услышать правду, добиться справедливости для моей семьи, привлечь Фрича к ответственности, положить конец кошмару, в котором я жила последние четыре года. Встреча с ним один на один меня не волновала. У меня было много безрассудных поступков в прошлом.