Неужели никогда не придет и для нас день Седьмой — и под золотым куполом бессмертия не начнется Преображение? И затравленный зверь не ляжет рядом с охотником? И темные воды не потекут Иорданом? И Мать — Сыра Земля не расцветет новым садом под новыми небесами? И падшая плоть не станет Твоим словом?..»

Белые небесные стволы расступились, и огненнокрылые лучи непостижимого заката страшно и отзывчиво ударили им в лица, но вспыхнули кротким золотом далекие русские купола без крестов: Вера, Надежда, Любовь!

17 сентября, среда

— И над чем вы сейчас работаете, Дмитрий Павлович?

— Ни над чем. Литература опротивела.

— Так, так. Депрессия. Бывает. Дело поправимое. Меня почему это интересует: при чутком подходе в фантазиях можно, скажем, вычислить отрицательные эмоции — страх смерти, например, или чувство вины. В известном смысле, по старинке, творчество — это исповедь. Итак, что вы писали перед больницей?

— Роман.

— Давно?

— В октябре будет два года.

— А, после того разговора с Мефистофелем в Прибалтике. Видите, я все помню. Перескажите содержание.

— Борис Яковлевич, если б вы знали, как мне все это неинтересно.

— В двух словах.

— В двух словах… попробую. В шестидесятом году на подмосковной даче при невыясненных обстоятельствах погибает двадцатилетний студент. Через двадцать лет на том же месте находят труп его брата, Петр и Павел — близнецы. Согласно экспертизе, и тот и другой зарезаны, орудие убийства — нож — не найдено. Жена Павла, бывшая в юности невестой Петра, начинает расследование. Таков самый схематичный ход событий.

— Так вы пишете детективы, Дмитрии Павлович, дорогой, я такой любитель…

— Это не детектив, доктор. Взяв за основу мистерию братоубийства, я пытался осмыслить ее в контексте мировой истории, а особенно новейшей, когда смерть Сталина как бы развязала в России глубинные метафизические силы.

— Павел убивает Петра, чтоб перехватить его невесту?

— Это один из мотивов, почти неосознанный, но тем более глубокий. Так же как и зависть. Внешний же — и очень важный — повод связан с причинами социальными. Петр организовал подпольный религиозный кружок из двенадцати человек, в который входят и брат и Мария. Освоив четыре Евангелия, Деяния и Послания Апостолов, студенты занимаются Откровением Иоанна Богослова, которое захватывает их целиком — как проекция на прошедшее после острова Патмос, настоящее и будущее. Композиция довольно сложная, время спрессовано, действие развивается в стремительном ритме трагедии. По некоторым тончайшим подспудным деталям студенты начинают догадываться, что среди них появился предатель.