С Акима Ивановича сразу свалилась сонная тяжесть:

— Тетка Авдотья, да ты и в самом деле с ума сошла? Твой Василий Калинович разнесет по всему Затишному хутору, что ночью мы у него украли корову! Позора не обобраться!

Авдотья Петровна усмехнулась:

— А ведь все это я делаю с его согласия. Так и сказал: «Корову надо отвести Зубковым. Даром что у Акима и Катерины головы набиты колхозными настроениями. Дорога в колхоз у них одна, и она им гладкая, а мне она — вся на кочках да на ямах… И мне уже пятьдесят восемь. И потом, сказал, к Акиму и Катерине с какой стороны ни зайди — они люди! Им, и только им, отдай Горболыску и ключи от дома!..»

— Ну а Катерина Семеновна про все эти затеи знает? — спросил Аким Иванович.

— Мы с ней все приготовили для коровы: расчистили место, корыто поставили для водопоя и сена занесли на первый случай…

— А черт вас поймет! — И Аким Иванович набросил полушубок. — Михаил Захарович, поскучай, пока я буду принимать движимое имущество…

И тут как раз со двора донеслось громкое мычание коровы.

Аким Иванович сказал:

— Животина тоскует! Требует внимания к себе, — и, улыбнувшись, может впервые за этот день, потащил за собой повеселевшую Авдотью Петровну.

Он скоро вернулся. Мы сами постелили себе. И уже в постели он сообщил мне, как по секрету:

— Михаил Захарович, что я тебе скажу: за время нашей колготни по колхозным делам животные переменились к нам, перестали нас угадывать. Пять дней где-то пропадал наш кобель Барбос. Вернулся с захлюстанным хвостом. Как зарычит на меня и как хватит за голенищу… Я на него: тю, проклятый! А он немного отошел и опять скалит зубы… А корова что сейчас выкинула?.. Авдотья Петровна потянулась погладить ее на прощанье, так она как фыркнет на нее! Ну так, как будто хотела сказать: «Уйди, Авдотья! Видеть тебя не хочу!» — И он посмеялся.

Запомнил я последние его слова:

— Люблю животных. Многим из них ума не занимать. Умей они говорить — кое-кому из нас снизили бы цену.

Скоро послышалось его ровное, глубокое дыхание — так спят уставшие от трудовых забот и от нелегких дум.

А от меня сон вдруг сбежал: не мутило голову, веки свободно открывались, и я легко думал о проницательности Буркина. Из ежедневного наблюдения за товарищами по работе он делал верные выводы: Акиму Зубкову надо приложить свои старания к колхозному животноводству. На фермах он незаменим, да и животные к нему с хорошим расположением. Эти слова Буркин сказал мне позавчера, и сказал их с большой убежденностью.

А сегодня утром, когда мы шли к амбару, где, как все эти дни, очищали посевное зерно, он заговорил со мной о Марине Антоновне Грешновой.