— Не совсем, но уже могу предположить, что вы ее не получите. И мой вам дружеский совет: не добивайтесь ее.

Горькая усмешка меняет ее лицо, на мгновение оно теряет привлекательность.

— Если угодно, я мог бы посодействовать вам найти подходящую работу, — предлагаю я.

Олеся вдруг встает, небрежным жестом оправляет платье.

— Спасибо. Не надо.

Не прощаясь, она идет к двери. У самого порога оборачивается назад, смотрит на меня с той же горькой усмешкой, в которой, как мне кажется, больше сожаления, нежели горечи…

— Какой же все-таки вы… жестокий человек, Алексей… Даже Олег, знаете, даже он сказал мне несколько добрых слов. Он понял, что у меня горе. А ведь у меня и вправду большое горе. Впрочем, вам-то что за дело до этого.

Она выходит, плотно прикрыв за собой дверь.

В кабинете все еще стоит тонкий аромат ее духов.

— Какого черта следователь вызывал ее? — говорю я вслух. Резким движением отодвигаю бумаги, встаю и направляюсь в кабинет следователя.

В коридоре уже не видно Олеси. Я стучу к Сатюкову и, не дожидаясь ответа, вхожу. С удивлением смотрю на Олега, сидящего в углу небольшой комнаты. Перевожу взгляд на Сатюкова. Тот молодцевато подтянут и всем своим видом, должно быть, пытается внушить Волоху мысль о том, что он, Сатюков, видит его насквозь и что Волох зря артачится и отказывается давать показания.

Увидев меня, Сатюков быстро встает из-за стола и идет навстречу.

— Вы что-нибудь хотели сказать мне, Алексей Аркадьевич?

— Нет, я хотел узнать: почему вы пригласили сюда товарища Волоха?

Сатюков виновато хлопает круглыми мальчишечьими глазами. Дело в том, что я запретил ему беспокоить Олега, пока не будет получено заключение экспертов.

— Видите ли… мм… мне надо было, я хотел уточнить один вопрос… и поэтому я…

— Какой вопрос?

Краем глаза замечаю: Олег смотрит на него со снисходительностью старшего, который понимает шалости ребенка.

— Так какой же вопрос?

— Не нервничай, я сам отвечу, — заговаривает вдруг Волох совершенно спокойно. — Парень хотел узнать, почему я так настойчиво добивался, чтобы Лернер непременно присутствовал на испытании. Вопрос в известной мере по существу: я даже согласился ради этого отложить испытание на два дня. Так что Сатюков по-своему нрав. Ему бы только отучиться от скверной привычки разговаривать с человеком так, будто перед ним сидит готовый рецидивист. — Олег отворачивает рукав пиджака и смотрит на часы. К Сатюкову: — Если еще есть вопросы, задавайте, а то в два часа у меня совещание в тресте.