Талия держит новый сосуд для Абдиэля, сына Сары и Иакова Старшего.

Имя означает «Слуга Божий». Как молитва родителей, что он однажды будет служить в Храме.

Глава 29. Флоренция, 1529 год

Глава 29. Флоренция, 1529 год

У меня всегда одна и та же молитва к Элишеве: «Пожалуйста, храни моего ребенка». Когда-то это было возможно: комендантский час, работа по дому, наказание за плохое поведение.

Но Лючио больше не малыш, который засыпал, положив голову мне на колени в Сан-Микеле-алле-Тромбе. Он тринадцатилетний молодой человек, который стремится защищать родной город и сохранить республику.

Двуличный Папа Климент заключил нечестивый союз с жестоким императором Карлом. С тем самым, который разграбил Рим, оставив улицы с телами убитых. Кто сжигал дворцы, грабил монастыри, пытал монахов из-за реликвий и продавал монахинь солдатам, а теперь призвал испанские войска для осады Флоренции.

– Я без борьбы не сдамся, – говорит Лючио. Он спокоен, но решителен.

Высокий для своего возраста, сложён, как кардинал, Лючио сидит в резном кресле и вертит в ладони черный стеклянный сосуд. Стекло, которым он дорожил с детства. Бьянка дразнила, что проберется в дом и украдет его после того, как потеряла свой. Который, как ему сказали, достался от отца.

Он, Микель и я сидим на лоджии, от выстрелов за стеной нам не по себе.

Микель смотрит на меня и ничего не говорит. Он вернулся во Флоренцию, работу над огромной капеллой Медичи приостановили, отправив его строить городские укрепления. Беспокойство проявляется в его теле, его худощавая сила сменяется жилистой пустотой. Впервые за много лет я хочу, чтобы вернулся Мариотто. Он бы знал, что сказать. Пошутил бы или отпустил скабрезность, чтобы успокоить друга.

– Ты понимаешь, что все это – разжигание войны, мальчик? – спрашивает Микель Лючио о взрывах, которые продолжаются за пределами наших стен днем и ночью.

– Папа Климент надеется разрушить нашу новую республику и восстановить управление семейством Медичи, – отвечает Лючио. – Ни одна правящая группировка не может прийти к соглашению, и правительство Флоренции в замешательстве.

– Помните, что в Риме тех, кто не умер от меча, поразила болезнь, которая шла от трупов? – говорит Микель.

Он пытается растолковать опасность того дела, в котором хочет участвовать Лючио, но сын непоколебим.

Вдалеке звучит взрыв.

– Если они возьмут Вольтерру, судьба Флоренции решена, – говорит Лючио.

– Да, согласен, там наши основные ресурсы, и это означало бы верную гибель, – подтверждает Микель.

Он встает и мерит шагами комнату. От страха сжимается сердце: никогда не видела Микеля в отчаянии. Он протягивает ко мне руки с мозолистыми ладонями.