Одной из задач ЮАСКИ, поставленных в прямой связи с ситуацией в КПЧ, было «ленинское образование» с помощью журнала «La Correspondencia Sudamericana», который следовало, по замыслу Ж. Эмбер-Дро, превратить в «элементарный курс коммунизма, адаптированный к ежедневным политическим вопросам южноамериканских партий»[1013]. Секретарь ИККИ проявил хорошее понимание специфики чилийской партии, располагавшей влиянием в профсоюзном движении, предостерегая против стремления поднять идеологический уровень КПЧ чистками, которые в партии, «не имеющей никакой ленинистской базы», создавали риск превратить ее «в маленькую бессильную секту»[1014]. Главную работу по реорганизации КПЧ видели «в сохранении ее простого и популярного облика», связей с массами и решении их конкретных проблем[1015].

Южноамериканский секретариат должен был руководствоваться этими общими указаниями в работе внутри чилийской партии, направляя на два-три месяца в Чили своего представителя, способного «всерьез помогать и советовать нашей партии и действовать в ней с очень большой осторожностью и основательностью». ИККИ считал наилучшим решением поездку за Анды самого Пенелона: для участия в съезде партии и предоставления информации, которая должна была послужить основой политических рекомендаций Президиума ИККИ компартии Чили[1016]. Тем самым Москва, соглашаясь с правильностью линии секретаря ЮАСКИ по концентрации внимания КПЧ на политических вопросах и разработке программы действий компартии, отказывалась от безоговорочного одобрения его умозаключений, сделанных без непосредственного наблюдения ситуации. Пенелон же на практике почти два года саботировал эти рекомендации высокого начальства, ссылаясь на «абсолютную невозможность» поехать в Чили и откладывая поездку до возвращения из Москвы В. Кодовильи, способного выполнить эту миссию[1017].

В Коминтерне в этот период существовали бережное отношение к компартиям Южной Америки и стремление избегать «проведения кампании по большевизации в форме непосредственного внешнего вмешательства». ИККИ учитывал то, что речь шла в большей части случаев об очень молодых организациях, в которых, по оценке Секретариата испаноязычных стран ИККИ, почти всегда царил, «несмотря на большую путаницу в идеологических и политических вопросах, революционный дух», и ставил задачу развить этот революционный дух путем хорошо организованной агитации. Однако если в теории это и было основополагающим принципом, на практике ситуация зачастую была иной. Одной из важнейших причин двусмысленности такой позиции оказалось как раз видение обстановки через призму подходов к проблемам аргентинских товарищей, их интерпретации, которой доверяли в Москве.