Мне надо было бежать в женскую хирургию и привести доктора Линн.

– Брайди, я вернусь через минуту.

Она хоть услышала меня?

Я выскочила из палаты. Налево, бегом по коридору. Позади услышала шум. Не важно.

Но потом шум усилился, я обернулась и увидела на лестнице доктора Линн в фартуке с красными потеками на груди в сопровождении двух констеблей в шлемах. Троица спускалась по ступенькам странным образом: полицейские держали врача за руки с обеих сторон, да так крепко, что на какой-то момент ее ноги отрывались от ступенек.

– Доктор Линн!

Врач бросила на меня взгляд сквозь толпу столпившихся на лестнице зевак. Выражение ее лица было непонятным: в нем угадывалось разочарование, горечь, уныние и даже (как мне показалось) насмешка над абсурдностью ситуации. Я поняла, что она ничем не могла мне помочь и не могла помочь Брайди, потому что ее песенка была спета.

Мужчины в синей форме свернули с ней за угол и скрылись из виду.

Когда я, пошатываясь, вернулась в палату, лицо Брайди уже покоричневело, как грязная монетка. В широко раскрытых глазах светился ужас.

Я схватила ее за влажную руку.

– Ты выздоровеешь, – уверенно пообещала я.

Один из малышей заплакал, и, как мне показалось, Мэри О’Рахилли тоже заплакала, но я не отвернулась от Брайди. Она дышала с трудом, с присвистом и так учащенно, что я даже не могла уследить за числом вдохов-выдохов. Ее лицо было серо-синего цвета.

Я ждала.

Я наблюдала.

Костлявая уже проникла в палату. Я слышала, как она шаркает и посмеивается.

Но стойкость Брайди была поразительна. Она же была моложе и крепче меня, как она похвалялась. Нужда и унижение сопровождали ее всю жизнь, она глотала их, переваривала, делая своим источником силы, жизнерадостности и красоты. И разумеется, она сможет пережить и этот злосчастный день, как уже переживала все прочие дни невзгод.

Это же как тропинка в лесу, уговаривала я себя. Запутанная и едва заметная, петляющая, но все равно тропинка, а ведь каждая тропинка в конце концов куда-то выводит… Таких тропинок полным-полно в лесистых горах вокруг Дублина, куда мы как-нибудь пойдем погулять, Брайди и я, и мы будем со смехом вспоминать, как я перепугалась, когда она подхватила инфлюэнцу. Она придет ко мне домой, познакомится с Тимом и его сорокой. Она ляжет в кровать рядом со мной. У нас будет столько времени, сколько мы захотим. А когда-нибудь мы отправимся на пароходе в Австралию и пойдем гулять по душистым Голубым горам. Я представила себе, как мы бродим по эвкалиптовым рощам и наслаждаемся оглушительным чириканьем диковинных птиц.