В такой обстановке 25–26 февраля в Сен-Жермене состоялись переговоры делегации парламента, возглавляемой Моле и Мемом, с королевой и ее министрами. Обе стороны постарались «не потерять лица» и начали с достаточно резких заявлений.

В письменном ответе от имени короля[730] отказ парламента принять герольда оценивался как оскорбление монарха, а аудиенция, данная представителю враждебной державы, как покушение на королевский суверенитет.

И несмотря на всё это, регентша соблаговолила вступить в объяснения с мятежниками! Им была послана копия письма Пеньяранды к Мазарини, из которого было видно, что кардинал в ходе переговоров не сделал никаких вредных для Франции уступок.

Моле в своей речи[731], возвращаясь к истоку конфликта, подчеркнул, что «государи не имеют права отдавать свои города на разграбление и губить их жителей без справедливой причины, законным образом декларированной». Парижский парламент стремился только облегчить участь народа, угнетенного налогами, «которые не оставляют ему возможностей поддерживать свое существование». После этого первый президент просил об отводе королевских войск на 20 лье от Парижа и об открытии проходов для подвоза в столицу продовольствия, — просьба, означавшая признание слабости.

Но самым знаменательным было то, что Моле ни словом не упомянул о главном политическом требовании парламента — о смещении Мазарини. Первый президент сразу же предложил, чтобы обе стороны отменили все свои акты начиная с 6 января, а значит, отменено было бы и осуждавшее кардинала парламентское решение. Парламентарии спокойно отнеслись к тому, что во время аудиенции у королевы рядом с Гастоном и Конде стоял Мазарини (хотя Моле на всякий случай не стал упоминать об этом в своем отчете на заседании парламента: кардинал был обозначен словами «и другие»).

К просьбе о смягчении блокады двор отнесся с пониманием: никто не стал напоминать, что король имеет полное право морить голодом мятежников. Но, конечно, свои условия министры поставили. Определенная квота продовольствия начнет поступать через контролируемый королевскими войсками Корбей лишь после того как парижане пришлют в Сен-Жермен делегацию с широкими полномочиями, достаточными для того чтобы заключить прелиминарный мир без согласования всех деталей с парламентом. Конечно, затем парламент будет рассматривать этот текст и, возможно, зайдет речь о поправках, но он будет иметь дело уже с готовой основой того соглашения, которое поддержит своим авторитетом подписавший его глава делегации, первый президент Моле.