Были проложены дороги, сооружены мосты, французские специалисты привели в порядок финансовую систему государства. Введение «кодекса Наполеона», нового французского буржуазного свода законов, устранило в области права и управления множество пережитков старого времени. Самым же значительным мероприятием было введение в школах и гимназиях преподавания на национальных языках (хорватском и словенском), систематическая подготовка учительских кадров, поощрительные меры, направленные к улучшению постановки изучения хорватского и словенского языков и истории этих народов, а также поощрение издания книг и газет на национальных языках. Все это укрепляло национальные чувства хорватов и словен, чему способствовала наполеоновская политика, в то время как Венгрия всячески препятствовала их развитию. Те земли, которые Венгрия считала своим наследственным владением, Наполеон неожиданно объединил в единое государство, и хорваты и словены, считавшиеся в Венгрии малокультурными, смогли выступить со своими национальными требованиями. И как раз в силу того, что Венгрия рассматривала это молодое национальное движение как опасность для себя, австрийское правительство относилось к нему с симпатией и в некоторой степени даже его поддерживало. В 1814 г. Наполеон должен был отказаться от Иллирийского государства и оно снова было включено в монархию, но в первое время еще продолжало существовать как «провинция Иллирия». И в последующие годы венское правительство неоднократно оказывало поддержку хорватам в их борьбе против венгерского правительства.

Хорваты и, до известной степени, также словены ничего не имели против принадлежности к Австрийской монархии, уже по одному тому, что корона защищала их от Венгрии и предоставляла им некоторую автономию. В годы наполеоновского господства, которое способствовало национальному развитию хорватов, экономические интересы хорватской буржуазии были серьезно задеты, так как в результате континентальной блокады сильно сократились транзит товаров и морская торговля. По экономическим и политическим причинам хорватской буржуазии было выгодней находиться в составе Габсбургской монархии, чем образовать самостоятельное государство или «потонуть» («untergehen», как выражались хорватские лидеры) в государстве южнославянских народов, где главную роль стали бы играть сербы, которые рассматривали хорватов как народ, отсталый в культурном отношении и к тому же исповедующий цную религию. До этой же причине в годы, предшествовавшие 1848 г., хорватский сейм в своих требованиях автономии и конституции всегда подчеркивал свою принадлежность к монархии и свою связь с династией Габсбургов.