Корона и правительство могли при решении большинства вопросов не считаться с решениями рейхсрата или действовать, не дожидаясь этих решений. Что касается Венгрии, то полагали, что разделение рейхсрата на две палаты примирит ее с тем фактом, что и по Февральскому патенту она имела столь же большое или, вернее, столь же малое влияние, как и Форарльберг.

Однако Венгрия сразу же отказалась от участия в работе рейхсрата и потребовала признания конституции 1848 г. Получив отказ, венгры продолжали бойкотировать рейхсрат. Шмерлинг пытался некоторое время игнорировать венгерскую оппозицию и нашел в этом поддержку у части австрийских депутатов, пока, наконец, в Вене не осознали того, что ведь целью опубликования дипломов и патентов было разрешение венгерского кризиса, пока не поняли того, что они не достигли цели, раз кризис продолжается. Венгры не ограничивались только отказом от участия в работе рейхсрата. Они продолжали переговоры с короной, правда неофициальные, через головы австрийских министров, и кроме того, внутри Венгрии перешли к политике, которая еще более усиливала их позиции. Эта политика заключалась в сближении со славянскими народами Венгрии, особенно с хорватами. Сторонником сближения со славянами был либерал Деак, который еще в 1848 г. боролся против враждебной в отношении славян политики Кошута и осудил ее как политику самоубийства. Так как неоабсолютизм после 1849 г., несмотря на услугу, оказанную ему Елачичем, также мало считался с правами хорватов, как и других народов, и в данный момент политика Шмерлинга снова подтвердила австрийскую и антиславянскую ориентацию правительства, то Деаку удалось довольно легко склонить на свою сторону озлобленных и разочарованных славян. Таким образом, монархия потеряла свое главное орудие воздействия на Венгрию. Чехи, поняв, что февральский патент направлен к укреплению положения австрийцев в Чехии, также перешли в оппозицию и отказались от участия в работе рейхсрата. Конечно, чешская оппозиция не была столь сильной и столь наступательной, как венгерская, и поэтому не представляла для монархии такой опасности. Но Шмерлинг должен был, наконец, подумать о том, чтобы внести в страну успокоение и не создавать новых конфликтов. Постепенно и австрийская буржуазия также стала находить политику Шмерлинга не очень для себя выгодной и не заслуживающей того, чтобы ради нее поддерживать квазиконституцию. Таким образом, и буржуазия начала постепенно отворачиваться от Шмерлинга. Правительство Шмерлинга продержалось еще некоторое время и, наконец, пало в 1865 г. Вскоре после падения правительства Шмерлинга начались уже непосредственные переговоры между короной и Деаком.