Нужно учитывать еще одну деталь. Если мы говорим о христианстве как религиозной конфессии, то следует признать, что по своей сути оно никогда не могло быть преградой познания мира, поскольку, чем более и полнее человек познает глубину Божьего творения, тем сильнее становится его вера в Бога. Только в этом случае она принимает предметное содержание. Это очевидно. Прекрасно разъяснял эту особенность христианского сознания замечательный русский философ И.В. Киреевский (1806—1856). «Если где и была опасность для христианского народа уклониться от истинного учения, – писал он, – то опасность эта преимущественно таилась в невежестве (выделено мной. – А.В.). Развитие разумного знания, конечно, не дает спасения, но ограждает от лжезнания… Невежество, напротив того, отлучает народы от живого общения умов, которым держится, движется и вырастает Истина посреди людей и народов. От невежества разума при самых правильных убеждениях сердца рождается ревность не по разуму, из которой, в свою очередь, происходит уклонение разума и сердца от истинных убеждений».

Для христианина Церковь есть Тело Христово, место, где творятся таинства, где царит Святой Дух и человек предстоит перед Богом. Для светского исследователя Церковь представляется учреждением, куда с определенной частотой ходят люди, оставляют деньги, поют песни и слушают моральные наставления. Поэтому у него вызывают недоумение отказ от упрощения церковного обряда («XXI в. на дворе, какие могут быть платки на головах женщин, и почему нельзя входить “туда” в шортах?!»), его незначительного нарушения: какая разница, где и как будут происходить все описываемые выше действия? Он оценивает явления только по тем моментам, которые фиксируются его органами ощущения. Схождение Святого Духа во время причастия он не признает никогда, потому что это событие не улавливается его сознанием.

Следует обязательно оговориться, что мы ведем речь о христианстве, а не его толкованиях мятежным человеческим умом. Уже издавна существуют направления, присвоившие себе наименование «христианских» явно беззаконно. Истина не может быть изменена, подвергнуться субъективному «переосмыслению» без того, чтобы не утратить какието свои черты, т.е. перестать быть Истиной. Но именно эта практика открывается нам в католицизме и протестантизме – источниках светского, антихристианского мировоззрения, ныне, к сожалению, господствующего.

Это – такой тип «религиозной философии», которая очень быстро превращается в богоотступничество.

Замечательно характеризовал это направление в начале XX в. священномученик Иларион (Троицкий). «Открылся, – писал он, – если позволительно так выразиться, какойто спорт “богоискательства”; само богоискательство сделалось целью. Ведь на “богоискательстве” многие в наше время сделали “имя”» (выделено мной. – А.В.). И вспоминается суровый приговор преосвященного епископа Михаила (Грибановского): «Потому и ищут, что остались без принципов; и пока ищут лучшие, худшие пользуются сутолокой и мошенничают без всякого зазрения совести. Да и какая совесть, когда никто не знает, что истина, что добро, что зло[485]».