Как уже упоминалось вначале, творческая личность А. Г. Венецианова сыграла важную роль в формировании художественных интересов учеников московской школы. Так, обращение А. К. Саврасова и И. И. Шишкина к красоте национальной природы, поиск ими выразительного реалистического языка живописи имеют свое начало в работах А. Г. Венецианова и художников его круга, таких как Г. В. Сорока, Н. С. Крылов. В той же мере изображенные передвижниками крестьянские типы и сцены народной жизни ведут свое происхождение от образов крестьян и бытовых картин А. В. Тыранова, А. Г. Денисова, Г. В. Сороки и других учеников и, конечно же, от знаменитого крестьянского цикла 1820–30-х годов самого мастера. Все это дает основание утверждать, что его собственное творчество и творчество художников его школы, наряду с достижениями других мастеров (В. А. Тропинина и П. А. Федотова) легло в основу реалистической традиции.

Подводя итог многолетней истории Московского училища живописи, ваяния и зодчества, можно с уверенностью говорить о том, что в его стенах сложилось и выросло определенное художественное направление, отмеченное печатью единства школы.

Сегодня обширный опыт Училища живописи, ваяния и зодчества продолжает жить в деятельности своего преемника – Московского государственного академического художественного института им. В. И. Сурикова, входящего в структуру Российской Академии художеств. Наследие Училища легло в основу обучения и воспитания новых поколений художников, которые в большинстве своем органично восприняли его и смогли обеспечить уникальным живописным традициям дальнейшее существование.

М. В. Строганов Из комментария к эстетике А. С. Хомякова

М. В. Строганов

Из комментария к эстетике А. С. Хомякова

Исследователи творчества Хомякова обязательно подчеркивали, что «эстетическое Хомяков всегда связывал с этическим, художественное – с общественным»[447]. Это, конечно, верно, но не отражает всей глубины и эволюции эстетических представлений Хомякова. Думается, что комментарий к некоторым его суждениям позволит увидеть генезис его эстетики более четко, а эволюция будет выглядеть более определенно.[448]

I

I

В статье 1843 года, т. е. почти в самом начале своего творческого пути как публициста, Хомяков в частности писал:

Искусство имеет цель свою само в себе. Это положение новейшей критики неоспоримо, и опровергать его могут только французы, для которых недоступна отвлеченная истина. Но из положения верного выведено не наукою, а жизнью какое-то странное заключение, именно: что художник имеет целью художество; и это художество является как нечто уже готовое, как предмет стремления художника, а не как плод, невольно и бессознательно зреющий в его внутренней жизни, в тайнике его души.[449]