Антихрист вынул из ящичка косяк.

– Мне надо заботиться о ноге.

– Как это вышло?

Антихрист с наработанной непринужденностью зажег косяк на ветру и глянул на сестру из-за облачка.

– Это моя фишка, – сказал он. – Здесь у каждого своя фишка. Без фишки здесь никак. Моя фишка – быть Антихристом, более-менее безнадежным, и заботиться о ноге. Безнадежно профуканный интеллект. Так сказать. Безфишкенно жить нельзя, Линор. Невзирая на мистера Кипуча.

– А эта херня что значит?

Ля-Ваш глянул поверх головы Линор на солнце.

– Давай на одну секунду прервемся, и я, с твоего позволения, попытаюсь изложить все, как есть. – Он почесал бровь. – Ты проделала огромный путь к самому периферийному из Бидсманов, решив сообщить мне, что ты не знаешь, где сейчас некоторые люди, и спросить меня, знаю ли я, где сейчас некоторые люди. И ты сделала это по просьбе папы.

– Папа хочет, чтобы я выяснила, вдруг ты слышал или у тебя есть идеи насчет того, где сейчас Линор и Джон. Особенно папе важна Бабуля.

– Конечно.

– И ты говоришь, что никаких идей.

– Верно.

– Ты был в курсе насчет того, что делали Бабуля и папа? – спросила Линор. – Насчет дома престарелых?

– Более или менее. Скорее, менее чем более.

Маленькая зеленоглазая девочка осторожно приближалась к Линор и Ля-Вашу, двигаясь внутри длинной тени матери. Антихрист, все еще притворяясь, что не видит девочку, тем не менее поманил ее ногой.

– Как это вышло? – спросила Линор.

– Как вышло что?

– Как вышло, что ты знал?

– Кажется, Линор мне сказала, в свойственном ей афористическом стиле.

– Но когда?