– Ты знаешь, что я об этом думаю. У меня недостаточно опыта. Я пущу все коту под хвост.

– Представь, что ты ребенок, который не знает, что такое хорошо. Просто попробуй, чтобы понять, ради интереса.

Я покачала головой.

– Я лучше продолжу с углем.

Еще неделя ушла у меня на то, чтобы а) закончить эскиз, который был чуть менее ужасным, чем остальные, и б) найти в себе смелость показать его Нагори.

С его губ срывались неразборчивые звуки.

– М-м-м…

Затем он наклонил голову.

– Хм-м-м.

Возможно, он пытался связаться с духами зомби, населявшими кабинет рисования.

А может, просто не знал, что вообще сказать о моем рисунке.

Я переплела под столом пальцы.

– Подразумевается, что это будет нечто более абстрактное.

Я видела, как за дверью кабинета переминается Аксель. Я заставила его пообещать, что он дождется меня в коридоре.

– Похоже на матрешку, – сказал Нагори.

– На что?

– Такая русская традиционная игрушка. Уверен, ты видела подобные. Снаружи нарисовано лицо, а внутри они полые, и там скрываются другие, поменьше…

– Ах да, поняла.