Во имя сохранения мирных отношений с державами, министр старался избежать новых осложнений. Так, после заключения Парижского трактата, британский флот, игнорируя его решения, долго не покидал акваторию Черного моря. Английские корабли входили даже в Керченский пролив, контрабандой доставляя оружие и боеприпасы кавказским горцам. В английских газетах велась крайне враждебная агитация против действий России на Кавказе. Как писал военный министр Д. А. Милютин, «МИД был так запуган англичанами, что закрывал глаза на все их вопиющие нарушения международного права, чтобы избежать новых придирок»[770].

Вероятно, именно поэтому Горчаков упорно противился предложению о крейсерстве русских судов вдоль восточных берегов Черного моря. Такая же участь постигла предложение кавказского наместника и главнокомандующего Кавказской армией А. И. Барятинского развивать мореходство по Каспию и открыть там порт на восточном берегу, чтобы предотвратить проникновение англичан на Каспий и в Дагестан. Когда в январе 1857 г. план русского укрепления на восточном берегу Каспия обсуждался на Особом совещании у императора, Горчаков, ссылаясь на депеши посла в Лондоне Ф. И. Бруннова, назвал опасным каждый шаг России на Востоке, сколько-нибудь задевающий интересы Лондона[771].

То, что Россия продолжала Кавказскую войну, беспокоило всю Европу: «медведь», оказывается, не повержен и пытается взять реванш в Азии! Хотя это были действия, направленные на скорейшее завершение конфликта. 1 (13) августа 1857 г. П. Д. Киселев писал Милютину, что английская пресса обвиняет Россию и в восстании сипаев в Индии, и в начале англо-персидской войны. «Россия, несмотря на Парижский трактат, – отмечал он, – остается пугалом для западных мечтателей, в числе коих всегда и везде являются англичане»[772].

Для демонстрации Европе своих возможностей Петербург в 1858 г. решил отправить в Среднюю Азию и Персию три экспедиции: под началом Н. П. Игнатьева в Хиву и Бухару, Н. В. Ханыкова – в Хорасан и Герат, Ч. Ч. Валиханова – Кашгар. Хотя объявлялось, что экспедиции преследуют научные цели, на самом деле на них возлагались также дипломатические и военные задачи, одной из которых являлось выяснение присутствия англичан в Среднеазиатском регионе и, по возможности, ограничение их дальнейшего туда проникновения.

Внешнеполитическая энергия России с середины 60-х гг. XIX в. устремилась и на Дальний Восток, где решались проблемы Сахалина, Курил, Русской Америки. До известной степени такая активизация мотивировалась стремлением взять реванш за поражение, но также и намерением создать потенциальную угрозу владениям Англии в Азии, прежде всего в Индии, где развивалось национально-освободительное движение против английских колонизаторов. С целью давления на Лондон генералы даже предлагали поход в Индию.