Добрался он и до Европы, хотя на этом континенте пока что далеко не ушел. Врач Грета Раск из Дании, которая работала в Африке, в 1977 г. улетела из Заира, как тогда называлась страна, и вернулась в Копенгаген для лечения заболевания, от которого страдала уже несколько лет. В Заире Раск сначала управляла небольшим госпиталем в далеком городке на севере страны, а потом работала главным хирургом в крупном учреждении Красного Креста в столице страны, Киншасе. Где-то в это время, – возможно, во время проведения операции без средств индивидуальной защиты (например, латексных перчаток), – она заразилась болезнью, тогда не имевшей ни описания, ни названия. Она чувствовала недомогание и усталость. Из-за постоянной диареи она потеряла в весе. Ее лимфоузлы увеличились и оставались увеличенными. Она сказала другу: «Я лучше уеду домой и умру там»[203]. В Дании анализы показали недостаток T-лимфоцитов. Ей было так тяжело дышать, что приходилось пользоваться бутылками с кислородом. Потом начались стафилококковые инфекции, а во рту обосновался грибок Candida. Грета Раск умерла 12 декабря 1977 г.; ее легкие к тому времени были заполнены Pneumocystis jirovecii, и, судя по всему, именно от этого она и скончалась.

Но так не должно было быть, – по крайней мере, по общепринятому мнению медиков. Пневмоцистная пневмония – обычно не смертельное заболевание. Должно было быть какое-то иное объяснение, и позже оно нашлось. Через девять лет образец сыворотки крови Раск дал положительный анализ на ВИЧ-1.

Все эти несчастные – Грета Раск, Гаэтан Дюга, пять пациентов из Лос-Анджелеса в докладе Готтлиба, пациенты с саркомой Капоши, о которых знал Фридман-Кин, гаитяне из Майами, тридцать девять (не считая Дюга) участников исследования Дэвида Ауэрбаха, – стали одними из первых, кому позже, ретроспективно, диагностировали СПИД. Но они не были первыми жертвами. Даже близко не первыми. Все они – средние точки в течении пандемии, обозначающие стадию, на которой медленно накапливающееся, почти незаметное явление внезапно пережило скачкообразный рост. Опять-таки, если выражаться сухим языком эпидемиологов-математиков, чья работа отлично описывает историю СПИДа, показатель R₀ рассматриваемого вируса значительно превысил 1,0, и началась эпидемия. Но настоящая начальная точка СПИДа находится в совсем другом месте, и прошло еще не одно десятилетие, прежде чем ученым удалось ее найти.

86

86

В первые годы после обнаружения новая болезнь довольно часто меняла названия и аббревиатуры. Сначала ее называли GRID («гей-ассоциированный иммунодефицит»). Это название оказалось слишком ограниченным, когда появились и гетеросексуальные пациенты: наркоманы, коловшиеся одной иглой, больные гемофилией, другие неудачливые натуралы. Некоторые врачи предпочитали ACIDS («синдром общественного приобретенного иммунодефицита»). Слово «общественный» в данном контексте означало, что люди приобрели его в обществе, а не в больницах. Более точная, хоть и неуклюжая формулировка, которую некоторое время предпочитала Morbidity and Mortality Weekly Report, газета CDC, звучала так: «Саркома Капоши и оппортунистические инфекции у ранее здоровых людей». К сожалению, аббревиатура вышла слишком уж громоздкой и не эффектной: KSOIPHP. В сентябре 1982 г. в MMWR впервые использовали название «синдром приобретенного иммунодефицита» (СПИД), оно в результате и прижилось.