Начался новый век. Исследователи СПИДа раздумывали над списком различных линий вируса: семь групп ВИЧ-2 и три группы ВИЧ-1. Семь групп ВИЧ-2 пусть и различались между собой, все напоминали ВИО_sm, вирус, эндемичный для дымчатых мангабеев. (Равно как и последнее на данный момент дополнение списка, группа H.) Все три вида ВИЧ-1 напоминали ВИО_cpz, вирус шимпанзе. (Наиболее близкий родственник четвертой группы, P, – ВИО, найденный у горилл.) А вот и та самая идея, которая, когда вы ее осознаете, должна заставить вас содрогнуться: ученые считают, что каждая из этих двенадцати групп (восемь групп ВИЧ-2 и четыре – ВИЧ-1) произошла от разных независимых заражений. Двенадцать преодолений межвидового барьера.

Иными словами, человечество «подхватило» ВИЧ не один раз. Это случилось по крайней мере двенадцать раз – двенадцать раз, известных нам, и, скорее всего, еще много раз в более ранней истории. Таким образом, это не было каким-то сверхмаловероятным событием. Это не был один-единственный несчастный случай, который стал для человечества катастрофой – подобно комете, которая прилетела к нам рикошетом из глубин космоса, врезалась в Землю и уничтожила динозавров. Нет. Появление ВИЧ в кровеносных системах людей, напротив, было скорее частью небольшой тенденции. Из-за того, как именно человечество взаимодействует с африканскими приматами, оно, похоже, случается довольно часто.

90

90

А это вызывает несколько очень серьезных вопросов. Если вирус иммунодефицита обезьян передался людям по крайней мере двенадцать раз, почему пандемия СПИДа случилась лишь однажды? И почему случилась именно тогда, когда случилась? Почему не на несколько десятилетий или веков раньше? Эти вопросы переплетаются с тремя другими, более конкретными, менее спекулятивными, которые я уже упоминал: когда, где и как началась пандемия СПИДа?

Начнем с первого вопроса: когда. Мы знаем по данным Майкла Готтлиба, что ВИЧ добрался до мужчин-гомосексуалов в Калифорнии в конце 1980 г. По случаю с Гретой Раск мы знаем, что он прятался в Заире в 1977 г. Мы знаем, что Гаэтан Дюга на самом деле не «Нулевой пациент». Но если эти люди и эти места – не начальные точки пандемии, что тогда является начальной точкой? Когда судьбоносный штамм вируса, ВИЧ-1 группы M, попал в человеческую популяцию?

Две линии доказательств ведут нас к 1959 г.

В сентябре того года молодой работник типографии в английском Манчестере умер от странной болезни, похожей на отказ иммунной системы. Поскольку, прежде чем вернуться домой, к прежней работе, он два года служил в Королевском ВМФ, несчастный стал известен в медицинской литературе как «манчестерский моряк». Его здоровье пошло на спад после службы на флоте – служил он в основном у берегов Англии, но по крайней мере однажды добрался до Гибралтара. Он вернулся в Манчестер в ноябре 1957 г., уже страдая от некоторых симптомов, которые позже стали ассоциироваться со СПИДом – потери веса, лихорадок, назойливого кашля и оппортунистических инфекций, в том числе Pneumocystis jirovecii, но врач, проводивший вскрытие, не смог установить точной причины смерти. Этот врач сохранил небольшие образцы почек, костного мозга, селезенки и других тканей «манчестерского моряка», поместив их в парафин – это обычная процедура для патологоанатомических образцов, – и описал случай в медицинском журнале. Тридцать один год спустя, уже в эпоху СПИДа, вирусолог из Манчестерского университета проанализировал сохранившиеся образцы и посчитал, что нашел доказательства того, что моряк был заражен ВИЧ-1. Если бы он оказался прав, то смерть «манчестерского моряка» ретроспективно признали бы первым случаем СПИДа, описанным в медицинской литературе.